Н
икто не помнит с чего все началось. Жизнь шла своим чередом, все было как всегда, пока в один день Они не стали меняться. По началу никто не обратил внимание и не заметил перемен, но когда мы поняли что что-то не так, то было уже поздно. Их было уже не остановить. Россия стала зоной карантина. Власти, армия и силовые структуры бежали первыми. 60% населения были эвакуированы силами дружественных государств, те же кто остались — выживали как могли.
Уже 3-й день, как мы окопались в древней, как говно мамонта, двушке на Гольяновской. Сначала нас было шестеро. Мы входили в развед отряд 5-го подразделения "Обреченных", который был послан командованием на Семеновскую в местный молл, в поисках припасов и оружия. Ими там все кишело. Хитрые суки оказались. Засаду устроили. Выбрались всего двое. Еда, которую нам удалось вынести из молла подходила к концу. У нас было 2 варианта: либо сдохнуть в этой ёбаной двушке от голода, либо прорываться.
Володя осторожно выглянул в окно.
— Не уходят, выродки! Ждут. Чуют нас.
Я сидел на полу прислонившись к стене, курил последнюю и думал о той жопе, в которой мы оказались.
— Эй, оставишь, братуха. — с наигранным акцентом и ехидной улыбкой, бросил Володя.
— Не смешно, блядь. Шутник хуев! Лучше бы подумал, как нам выбираться. — мои нервы явно сдавали.
— Ну извини, бра... — Вова осекся и виновато на меня посмотрел. — ...дружище.
— Сколько у нас мокасов?
— Пар 5-6 осталось.
— Не густо. Далеко не уйдем. Ладно, есть одна идейка...
Я встал и пошел в другую комнату. Там было полно всякого хлама, а среди прочего, горы музыкальных дисков и видео кассет VHS. Я стал впопыхах просматривать стопки с компактами. "Euro Dance", "Дискотека 90-х", "Золотой Граммофон 2013", "Радио шансон". "Ну и вкус у тебя, мудила." — мысленно обратился я к хозяину квартиры. Хотя, сейчас это как раз играло мне на руку. Если я найду то что нужно, то у нас могут появиться шансы.
— Ты что творишь? Совсем кукушка поехала? — Володя стоял упершись плечом в дверной косяк с недоумением наблюдая за мной.
— Бинго, блядь. Это то, что нам нужно!
Без объяснений я схватил заветный компакт и "бум бокс" стоявший на письменном столе, и мысленно принялся молить всех Богов одновременно, что бы этот хлам заработал. Кое как, при помощи изоленты, я присобачил "бум бокс" к старому шахтерскому аккумулятору, который мы всегда берем на вылазки, на всякий случай. Из колонок донеслись богомерзкие звуки.
— Аллилуйя, нахуй! Володя, собирай все наши пожитки! Пойдем на прорыв. И не задавай мне, блядь, вопросов. Давай бегом!
Пока Вова паковал наши мешки, я еще раз проверил мою импровизированную стерео систему и выставил нужный трек на дисплее.
— Когда мы сюда бежали, я заметил в паре дворов отсюда, неразъёбаную аудюху с целыми стеклами. Возможно она на ходу. В любом случае, вариантов у нас не сказать, что бы дохуя, так что будем надеятся на ёбаное Чудо.
— К аудюхе, так к аудюхе. Командуй. — обреченно согласился напарник.
Мы медленно и аккуратно приоткрыли дверь, и стараясь не производить лишнего шума вышли на лестничную клетку. Спустившись до первого этажа я осторожно приоткрыл дверь подъезда. Пока чисто. И вдруг я почувствовал, чье то присутствие. Я медленно оглянулся и увидел Его, стоявшего в дверном проеме.
— Жжжж... Жи есть Жи, брратууха. — с невыносимым акцентом прошипел выродок. В густой черной бороде растянулась зловещая плотоядная улыбка. На нем была черная кожанка, кепка ФСБ, облегающие треники с провисшим седлом и прохудившиеся мокасины.
"Блядь, вот же попали! Эти — самые лютые. Хуй съебешься." — зачем то напомнил я себе. Смотреть в глаза. Только в глаза. Пока он один, нам нечего боятся. Не отъебется ведь падла. Придется...
— Вова, блядь! Кидай мокасы!
Надо отдать должное Володе, он всегда реагировал быстро и без вопросов. Вова запустил в него пару красных замшевых (самые эффективные). Мага (почему-то я успел дать ему имя) схватил на лету мокасины, сел на корточки и с интересом 3-х летнего ребенка, стал разглядывать и гладить туфли.
— ММмаааккассыын! ММмаааакааасыын! — доносилось довольное шипение.
— Драпаем Вован! Ходу! Ходу! — закричал я не своим голосом.
Тем временем из всех углов стали вылазить Они, шаркая мокасинами по асфальту. Им не было числа и Они стремительно нас окружали. Еще немного и нас зажмут в кольцо. "Роозззы нужэн! Цвэты бэри!", "Такксы! Таакссы!", "Шашлыыык! Шааурма!", "Братууха - барццуха" — доносилось со всех сторон, сливаясь в невыносимый, безумный хор. Не долго думая, я поставил на асфальт "бум бокс" и нажал на play. Из колонок донеслось: "Белый снег сияет светом. Черные глаза. Осень обернется летом. Черные глаза...". Они притихли и прислушались. Потом, один за одним, начали подергиваться в такт музыке и уже через пол минуты вся кодла исступленно и весело отплясывала лезгинку, напрочь забыв о нашем существовании. Воспользовавшись моментом, мы ударили по пяткам, к спасительной аудюхе.
— Ну ты мозг, дружище! Лихо ты их плясать заставил. Как додумался, то. — восхитился Володя на бегу.
— Потом объясню, а сейчас захлопни варежку и дави по газам, блядь!
Мы бежали, что есть сил. И вот за очередным поворотом показалась спасительная колымага. Я оглянулся. Володя, чуть отстал. Неожиданно, из арки, которую как раз пробегал в тот момент Вова, выскочил Мага, с которым мы повстречались в подъезде, а на ногах у него были те самые новенькие мокасы, за ним бодренько шаркали еще четверо выродков. Выследил, сука! Он кинулся наперерез Вове и в прыжке успел схватить его за куртку. В этот же момент подоспели менее спортивные генацвале и навалились на напарника со всех сторон.
— Беггиии! Беегиии, дружище! Ты должен... Ты должжэн жи... Жи ееестсььь... — в сердцах закричал Володя, но на последних словах осекся и замолк.
Жалко. Хоть и тугой был, но мужик хороший. Я отвернулся, что бы этого не видеть и побежал к машине. Выхватив из рюкзака кусок арматуры, я прямо на ходу, со всего маху, хуйнул ей по боковому стеклу. Выдавив остатки стекла, я открыл дверь и уселся на сиденье водителя. Сняв кожух рулевой колодки, и нащупав проводку, я стал химичить с проводами. После не долгих манипуляций послышался спасительный звук заводящегося движка. Заглох, сука. В этот момент я посмотрел влево и похолодел. Дружная тусовочка во главе с Магой, на всех парах шаркала в мою сторону и среди них Вова, с густой бородой и смуглой кожей, а на ногах у него были одни из мокасин, которые он тащил в своей сумке.
"Заводись, курва! Давай блядь! Давай родная!" Движок снова ожил и на этот раз замолкать не спешил. Но не успел я дать по газам, как через разбитое боковое окно в салон залезла волосатая морда Маги, на которой сверкала всё та же ехидная улыбка. "Ххарроший маакассын!" — прошипел выродок и схватил меня волосатой лапищей за шею. Машинально, я нащупал кусок арматуры, который валялся на соседнем сидении, и что есть дури, сунул ему в ебло острым краем. Он завизжал и вывалился из салона, а я, недолго думая, дал по газам. Аудюха сорвалась с места.
Я еду по пустынному шоссе. В голове пусто. Провел рукой по подбородку. Густая щетина. Какого хуя? Я ведь сегодня брился. Мокасины жалко. Хорошая обувь. Надо себе одни зацепить. Красные... Блядь...
икто не помнит с чего все началось. Жизнь шла своим чередом, все было как всегда, пока в один день Они не стали меняться. По началу никто не обратил внимание и не заметил перемен, но когда мы поняли что что-то не так, то было уже поздно. Их было уже не остановить. Россия стала зоной карантина. Власти, армия и силовые структуры бежали первыми. 60% населения были эвакуированы силами дружественных государств, те же кто остались — выживали как могли.
Уже 3-й день, как мы окопались в древней, как говно мамонта, двушке на Гольяновской. Сначала нас было шестеро. Мы входили в развед отряд 5-го подразделения "Обреченных", который был послан командованием на Семеновскую в местный молл, в поисках припасов и оружия. Ими там все кишело. Хитрые суки оказались. Засаду устроили. Выбрались всего двое. Еда, которую нам удалось вынести из молла подходила к концу. У нас было 2 варианта: либо сдохнуть в этой ёбаной двушке от голода, либо прорываться.
Володя осторожно выглянул в окно.
— Не уходят, выродки! Ждут. Чуют нас.
Я сидел на полу прислонившись к стене, курил последнюю и думал о той жопе, в которой мы оказались.
— Эй, оставишь, братуха. — с наигранным акцентом и ехидной улыбкой, бросил Володя.
— Не смешно, блядь. Шутник хуев! Лучше бы подумал, как нам выбираться. — мои нервы явно сдавали.
— Ну извини, бра... — Вова осекся и виновато на меня посмотрел. — ...дружище.
— Сколько у нас мокасов?
— Пар 5-6 осталось.
— Не густо. Далеко не уйдем. Ладно, есть одна идейка...
Я встал и пошел в другую комнату. Там было полно всякого хлама, а среди прочего, горы музыкальных дисков и видео кассет VHS. Я стал впопыхах просматривать стопки с компактами. "Euro Dance", "Дискотека 90-х", "Золотой Граммофон 2013", "Радио шансон". "Ну и вкус у тебя, мудила." — мысленно обратился я к хозяину квартиры. Хотя, сейчас это как раз играло мне на руку. Если я найду то что нужно, то у нас могут появиться шансы.
— Ты что творишь? Совсем кукушка поехала? — Володя стоял упершись плечом в дверной косяк с недоумением наблюдая за мной.
— Бинго, блядь. Это то, что нам нужно!
Без объяснений я схватил заветный компакт и "бум бокс" стоявший на письменном столе, и мысленно принялся молить всех Богов одновременно, что бы этот хлам заработал. Кое как, при помощи изоленты, я присобачил "бум бокс" к старому шахтерскому аккумулятору, который мы всегда берем на вылазки, на всякий случай. Из колонок донеслись богомерзкие звуки.
— Аллилуйя, нахуй! Володя, собирай все наши пожитки! Пойдем на прорыв. И не задавай мне, блядь, вопросов. Давай бегом!
Пока Вова паковал наши мешки, я еще раз проверил мою импровизированную стерео систему и выставил нужный трек на дисплее.
— Когда мы сюда бежали, я заметил в паре дворов отсюда, неразъёбаную аудюху с целыми стеклами. Возможно она на ходу. В любом случае, вариантов у нас не сказать, что бы дохуя, так что будем надеятся на ёбаное Чудо.
— К аудюхе, так к аудюхе. Командуй. — обреченно согласился напарник.
Мы медленно и аккуратно приоткрыли дверь, и стараясь не производить лишнего шума вышли на лестничную клетку. Спустившись до первого этажа я осторожно приоткрыл дверь подъезда. Пока чисто. И вдруг я почувствовал, чье то присутствие. Я медленно оглянулся и увидел Его, стоявшего в дверном проеме.
— Жжжж... Жи есть Жи, брратууха. — с невыносимым акцентом прошипел выродок. В густой черной бороде растянулась зловещая плотоядная улыбка. На нем была черная кожанка, кепка ФСБ, облегающие треники с провисшим седлом и прохудившиеся мокасины.
"Блядь, вот же попали! Эти — самые лютые. Хуй съебешься." — зачем то напомнил я себе. Смотреть в глаза. Только в глаза. Пока он один, нам нечего боятся. Не отъебется ведь падла. Придется...
— Вова, блядь! Кидай мокасы!
Надо отдать должное Володе, он всегда реагировал быстро и без вопросов. Вова запустил в него пару красных замшевых (самые эффективные). Мага (почему-то я успел дать ему имя) схватил на лету мокасины, сел на корточки и с интересом 3-х летнего ребенка, стал разглядывать и гладить туфли.
— ММмаааккассыын! ММмаааакааасыын! — доносилось довольное шипение.
— Драпаем Вован! Ходу! Ходу! — закричал я не своим голосом.
Тем временем из всех углов стали вылазить Они, шаркая мокасинами по асфальту. Им не было числа и Они стремительно нас окружали. Еще немного и нас зажмут в кольцо. "Роозззы нужэн! Цвэты бэри!", "Такксы! Таакссы!", "Шашлыыык! Шааурма!", "Братууха - барццуха" — доносилось со всех сторон, сливаясь в невыносимый, безумный хор. Не долго думая, я поставил на асфальт "бум бокс" и нажал на play. Из колонок донеслось: "Белый снег сияет светом. Черные глаза. Осень обернется летом. Черные глаза...". Они притихли и прислушались. Потом, один за одним, начали подергиваться в такт музыке и уже через пол минуты вся кодла исступленно и весело отплясывала лезгинку, напрочь забыв о нашем существовании. Воспользовавшись моментом, мы ударили по пяткам, к спасительной аудюхе.
— Ну ты мозг, дружище! Лихо ты их плясать заставил. Как додумался, то. — восхитился Володя на бегу.
— Потом объясню, а сейчас захлопни варежку и дави по газам, блядь!
Мы бежали, что есть сил. И вот за очередным поворотом показалась спасительная колымага. Я оглянулся. Володя, чуть отстал. Неожиданно, из арки, которую как раз пробегал в тот момент Вова, выскочил Мага, с которым мы повстречались в подъезде, а на ногах у него были те самые новенькие мокасы, за ним бодренько шаркали еще четверо выродков. Выследил, сука! Он кинулся наперерез Вове и в прыжке успел схватить его за куртку. В этот же момент подоспели менее спортивные генацвале и навалились на напарника со всех сторон.
— Беггиии! Беегиии, дружище! Ты должен... Ты должжэн жи... Жи ееестсььь... — в сердцах закричал Володя, но на последних словах осекся и замолк.
Жалко. Хоть и тугой был, но мужик хороший. Я отвернулся, что бы этого не видеть и побежал к машине. Выхватив из рюкзака кусок арматуры, я прямо на ходу, со всего маху, хуйнул ей по боковому стеклу. Выдавив остатки стекла, я открыл дверь и уселся на сиденье водителя. Сняв кожух рулевой колодки, и нащупав проводку, я стал химичить с проводами. После не долгих манипуляций послышался спасительный звук заводящегося движка. Заглох, сука. В этот момент я посмотрел влево и похолодел. Дружная тусовочка во главе с Магой, на всех парах шаркала в мою сторону и среди них Вова, с густой бородой и смуглой кожей, а на ногах у него были одни из мокасин, которые он тащил в своей сумке.
"Заводись, курва! Давай блядь! Давай родная!" Движок снова ожил и на этот раз замолкать не спешил. Но не успел я дать по газам, как через разбитое боковое окно в салон залезла волосатая морда Маги, на которой сверкала всё та же ехидная улыбка. "Ххарроший маакассын!" — прошипел выродок и схватил меня волосатой лапищей за шею. Машинально, я нащупал кусок арматуры, который валялся на соседнем сидении, и что есть дури, сунул ему в ебло острым краем. Он завизжал и вывалился из салона, а я, недолго думая, дал по газам. Аудюха сорвалась с места.
Я еду по пустынному шоссе. В голове пусто. Провел рукой по подбородку. Густая щетина. Какого хуя? Я ведь сегодня брился. Мокасины жалко. Хорошая обувь. Надо себе одни зацепить. Красные... Блядь...
