Кажется, это Бернард Шоу сказал: - Каждый бывает полным идиотом пять минут в день. Мудрость заключается в том, чтобы не превышать эту величину.
Увы, сплошь и рядом люди значительно превышают установленный классиком лимит. Иногда это смешно, нередко трагично, а очень часто смех и слезы образуют неразделимую гремучую смесь.
Студентом - третькурсником я стал свидетелем жутких последствий "невинной шутки".
В больницу "Скорой помощи", где базировалась кафедра общей хирургии, привезли молодого парня в спецовке. Живот его был ужасно раздут.
Он умер тут же, на операционном столе. По правде сказать, операция не имела особого смысла... Весь кишечник представлял собой мешанину окровавленнх ошметков, как будто в животе разорвалась бомба.
Так оно, по сути, и было.
Двое сварщиков монтировали какую-то конструкцию. Один работал наклонившись и оттопырив зад. Напарник не нашел другого способа пошутить, кроме как приставить шланг от кислородного баллона и крутануть вентиль...
Один - в могиле, другой - в тюрьме, с клеймом убийцы.
Цена глупости.
Три года спустя я снова оказался в той же больнице, теперь уже матерым шестикурсником-субординатором на той же кафедре общей хирургии.
По правде говоря, меня больше занимала анестезиология, и я петрил в наркозной машинерии намного лучше стандартного студента. Зная это, один из анестезиологов попросил меня проверить, заряжен ли резервный кислородный баллон.
Тогда еще не было запрета на размещение емкостей со сжатым газом в операционных.
Не долго думая, я подошел к сорокалитровому голубому баллону и со всей богатырской дури отвернул кран...
Все сто двадцать атмосфер были на месте!
Мой стокилограммовый организм отлетел, как перышко, и плотно впечатался в противоположную стену в нескольких сантиметрах от стальной рамы с устрашающими приспособленими для ортопедических операций. Это было чудо, что они потом не понадобились для меня самого.
Рев рвущегося из баллона газа , как потом рассказывали, был слышен во дворе больницы.
Как унимали взбесившися кислород, как отскребали меня от стенки - убей, не помню. Видимо, приложился не только спиной.
Но запомнилось реакция инженера по технике безпасности, примчавшегося на место всего этого безобразия:
- Ох, ни х... себе! Этож надо, как дуракам везет!
МЕДИНСТИТУТ.
На кафедре Нормальной Физиологии тема: давление крови.
Препод раздал тонометры и велел тренироваться друг на друге в измерении давления. Скажите, может в этой невинной процедуре таиться смертельная опасность?
Перерыв. Студенты рванули в буфет, препод удалился по своим делам. Вернувшись, он застал кошмарную картину: студент с багрово-фиолетовым лицом, выпученными слезящимися глазами и высунутым языком - пока еще живая маска висельника. На шее у него манжетка от тонометра, и сидящий рядом обалдуй старательно наяривает резиновую грушу. Третий естествоиспытатель что-то щупает на шее у удавленника.
Когда-то этот физиолог был практикующим врачом. Его реакция осталась быстрой и точной. Сквозь придурка с грушей он подлетел к жертве естествознания и сорвал черную удавку . Убедившись, что безносая сделала полицейский разворот и удаляется невозвратно, он обрушился на всю троицу разом:
- Что вы тут вытворяете, идиоты?! - Да ничего, Сан Саныч, просто меряем давление. Вы ж сами сказали... - Давление?! Где давление?!!!! - На сонной артерии. Проверяем кровоснабжение головного мозга.
Глаза студента были такими голубыми, круглыми и невинными... Сан Саныч рухнул на стул и тихо заплакал. Опоздай он хоть на пару минут...
ВТОРАЯ ГОРБОЛЬНИЦА.
Среди интернов (выпускников мединститута, уже с дипломом, но еще не совсем врачей) Дима выделялся солидностью, основательностью, болезненной честностью и абсолютной точностью. Личность из тех, кого именуют "перфекционистами".
Ночью он сдал свежеотделанную историю болезни ответственному дежурному. Банальный аппендюк у молодой женщины. Типичная симптоматика, операция на пол-часа, Дима ассистировал, он же писал протокол... все пучком. - А где описание вагинального исследования? - хирург суров, как статуя Гиппократа.
Нормальные врачи в случаях, подобных данному, отписываются коротко и коряво: кому она сдалась, эта история? Но студентов и интернов за истории дерут нещадно: если не сейчас, то когда? Иногда только мастерское оформление этого действительно очень важного документа спасает медиков от грозных неприятностей.
- Где вагинальное исследование, я тебя спрашиваю?! - Будет, Михал Давыдыч, счас будет!
Дима устремляется в отделение. После перенесенных треволнений больная мирно спит, убаюканая Промедолом. Дима находит её в полумраке, его рука скользит под одеяло....
Истошный женский визг разрывает ночную тишь. И вслед за ним - солидный димин баритон: - Спокойно, свои.
ПОЛИКЛИНИКА.
Ну, что интересного может быть в хирургическом кабинете обычной городской поликлиники?
До предела напряженная тоскливая рутина. Какой сукин враг рода человеческого установил норму в 6 минут на пациента : на все-про-все с осмотром, операциями, перевязками и писаниной?
Однако же в мутно-потном потоке панарициев, артрозов, тромбозов, флебитов и геморроев...
Кстати о геморрое.
Пришла ко мне дама, из тех, что на Западенщине называют тендитна.
Посредством сложных намеков и экивоков дама дает понять, что проблема некоторым образом заключается, видите, в некой деликатной области...
Геморрой, он и в Африке геморрой.
Выписываю больничный, рецепт на свечи по одной три раза в день, все церемонии с ванночками разъясняю толково и обстоятельно...
Через три дня приходит продлевать больничный. Никакого улучшения.
Дело житейское. Выписываю другие свечи, продлеваю больничный.
Три дня спустя улучшения не наступило. Геморрой цветет, как майская роза.
Черт побери!
Где-то у меня записан особый рецепт. Нахожу его в записной книжке и тщательно переношу на рецептурный бланк.
- Вот, эти свечи закажете в аптеке. Вам их сделают за пару часов. Будете принимать не два, а четыре раза в день...
- Доктор, да надоели мне эти свечи!
Неделю их глотаю, а толку - ноль.
Дама чуть не плачет, а я после первого обалдения трачу все силы просто на то, чтоб не упасть со стула.
Наконец, совладав с собою, как Чингачгук у столба пыток - с каменной мордой, разъясняю даме, как правильно принимать свечи.
Это надо было видеть: полярное сияние меркнет перед той сменой цветов и оттенков, что отобразилась на лице великомученицы.
Хлопнула дверь, и больше я эту даму с её проблемаьи никогда не видел...
В кабинет входит рыдающая девица. Именно девица, потому что замужней женщиной она станет послезавтра. Если свадьба вообще... УУУУУУУ!!! ... Спасите, в общем.
Дурёха не придумала ничего лучше, как примерить обручальное кольцо на левую руку. А оно возьми и застрянь. Что она только не вытворяла, пытаясь стащить кольцо - всё бестолку!
Скрипя сердцем девица приползла за помощью к мамаше. Теперь уже две суеверных дуры вдоволь поиздевались над несчастным пальцем при плотно закрытых дверях, и только уразумев, что пальцу вот-вот придет полный крантец, решили обратиться к врачу.
Почему не к слесарю или хоть кому-то из своих мужчин? Рукастому мужику перекусить или распилить кольцо из мягкого металла, это как два пальца...
Но жених, судя по всему, не шибко превосходил невесту интеллектом.
К тому же, тогда, в развитом социализме, купить новое золотое кольцо было великой проблемой. Дело даже не в деньгах, нужно было РАЗРЕШЕНИЕ из ЗАГСа. А получив таковое, можно было купить не то, что нравится, а то, что есть.
Трагедия!
Палец выглядел достаточно страшно, но судя по всему, был еще живой. Новокаиновая блокада прекратила боль, в чашке со льдом уменьшился отёк, но когда девица узрела у меня в руках здоровенную кривую иглу, она рванула из кабинета с грацией штурмового танка. К счастью, дверь была блокирована мамашей.
С помощью иглы под кольцом была протащена толстая шелковая нитка, а дальше: мыло, умение и терпение. Злополучное кольцо и палец расстались друг с другом без малейшего сожаления.
На прощание счастливая мамаша одарила меня ста рублями - мой месячный оклад в то время.
Я взял. За дурость надо платить.
В кабинет, поддерживая обеими руками низ живота входит детина в рабочей одежде. Лицо его искажено страданием.
Перекрут яичка? Поздновато, это у детей бывает.
Парафимоз? Это не настолько больно, чтобы такая бледность и пот градом - мужик на грани шока.
Значит - травма половых органов. Жалко мужика, но в любом случае это не моя забота - я хирург, а не уролог.
Окаянные " шесть минут на человека" приучают диагностировать "навскидку".
Рука сама уже пишет направление в дежурную урологию.
- Раздевайтесь там, за ширмой. Посмотрим Вашу проблему. (Надо же написать что-то в направлении.)
Иду за ширму.
Да уж!
Проблема весит несколько килограммов и отблескивает тусклым серебром.
Этот придурок насадил на член фрезу и пытался доставить ей удовольствие, а глупый орган не понял, куда попал: восстал и утвердился во всей своей мужественной красе. И теперь рад бы покинуть холодную любовницу, но не тут то было!
(Вообще-то не слишком тугая перетяжка основания пениса штука безвредная и даже очень не лишняя иногда в интимных забавах. Секс-шопы полны такими игрушками, позволяющими внести разнообразие и придать некую свежинку рутинным супружеским отношениям. Но надо знать меру и время от времени давать органу передышку.)
Здесь же было не до игр!
Намертво зажатый орган больше всего походил на огромную гнилую грушу сине-черного цвета.
Тут уж не до этикета:
- Когда ты это натворил, м....ла?!
- В обед.
Значит, между двеннадцатью и часом. Сейчас пол-четвертого... Тромбоз пещеристых тел с гарантией, но для некроза вроде еще рано.
- Где ж ты все это время был, дурень долбаный? Почему сразу не прибежал? Твой сраный "Тяжпресс" вон, из окна видно.
- Стеснялся. Мужики хотели распилить, так её ....ть алмазный круг не берет, какой-то ё......ный сплав!
Парня еще можно спасти. Все решает время. Достаю из холодильника пакет со льдом.
- Суй туда свой елдометр и держи так до больницы.
По телефону ставлю на уши Главного. Он хоть и не подарок, но на жареное у него нюх - волчий.
У меня в кабинете в ЕГО поликлинике сидит стопроцентный самоубийца. ЭТО он схватил моментально и через четверть часа мы с ним перевели дух под вой удаляющейся "Скорой". Обычную перевозку ждали бы пару часов.
Назавтра позвонил в урологию. Член ампутировали вместе с фрезой.
Грешным делом подумал: а может таким способом природа избавляется от дураков?
Чтоб не размножались?!
