Итак, забросила меня нелёгкая в детскую бригаду. Дежурство, как дежурство: сопли, диарея, температура, овуляшки, быдло-овуляшки, просто быдло, цыгане...
Дали нам ...дцатый вызов подряд, опять на температуру. "Мать вашу, как же вы остоп**дели"-выдавил сквозь зубы я, пока врач писала адрес.
Приехали. Конечно же, 5 этаж, конечно же, не работает домофон, конечно же, хрущёба. Вопреки всем асоциальным предвкушениям, квартира оказалась на редкость чистой, приятные на вид родители: брутальный бугай папа и миниатюрная тихая мама, вежливо предложили нам одеть их бахилы, без всяких слов сами повесили нашу верхнюю одежду и проводили нас к страждущему малышу. Точнее, малышке.
Ребёнок 1 год, болеет второй день, гиперемированный зев и т. д. Я одел перчатки, протёр их спиртом, достал градусник, поставил его, уже приготовил анальгин, димедрол и папаверин... Всё, как всегда...
Но тут, произошло то, без чего этой истории не было бы.
Когда я достал градусник и огласил показания: 39,4, брутальный бугай, гора из мышц, костей и умеренно развитого жира, просто каменная скала...всплакнул. Всплакнул так, что сам великий Станиславский аплодировал бы стоя за проявленную безграничную искренность. Далее, он удалился в ванну, чтобы вновь вернуть облик нерушимого монолита, но при дальнейшем разговоре его заплаканные глаза перешибали всё остальное впечатление.
Ну, естественно, я хохотнул со всего этого. Хохотнул сначала про себя, а потом в машине, но хохотнул по-доброму, ибо, даже я почувствовал ту любовь и тепло, которым родители щедро одаривали своё чадо.
Когда папа удалился, мама рассказала нам, что ребёнок этот у них поздний и долгожданный. Соответственно, любая сопля бьёт отца, словно нож в сердце. Собственно, что мы и увидели на вызове.
