Эта давняя, нашумевшая в городе история, а в её достоверности можно легко убедиться с помощью Интернета, была в своё время робко описана местными газетами. Произошло это странное, необъяснимое до сих пор событие в восемьдесят первом году, в начале лета, в одном из городов Черноземья. Я же расскажу лишь о том, что видела сама и слышала непосредственно из уст очевидцев.
Cнимали мы тогда, молодожены, половину флигелька на улице, носящей до сих пор гордую аббревиатуру ВЧК, как революционного органа « диктатуры пролетариата». Этой улице больше подошло бы название Соловьиная или Зеленая, Речная, но как назвали, так назвали, она и сейчас носит это имя. Во второй половине флигеля с отдельным входом проживала наша хозяйка Софья Андреевна. Сектор частный, одноэтажные домики занимали всю улицу, утопая в зелени. Был конец мая, уже лето, в недальних зарослях речки Тускарь надрывались соловьи.
Спешу утром к остановке, обхожу небольшую кучку людей у дома под номером сорок пять. Поняла, что обсуждается что-то случившееся в этом доме-одна из женщин, поводя руками в стороны, указывает на что-то в глубине двора, за калиткой.
Возвращаюсь домой с работы-опять толпятся. Домик низенький, деревянный, с тремя окнами на фасаде. Уловила обрывки разговора «голос хриплый, да с матюками….Петровну в туалете камнями обстрелял… ей с сердцем плохо». В нынешнем возрасте остановилась бы , да расспросила, а тогда ещё стеснялась в посторонние разговоры вмешиваться, но подумала о рядовом хулиганстве и проскочила мимо.
Позже пришел муж. Оказывается, у того дома собралась уже приличная толпа, чего-то ждут, тоже схватил обрывки разговора про голос, брань.
Прояснение внес продвинутый внук Софьи Андреевны, учащийся техникума, Сережка. Оказывается, в том доме поселился кто-то невидимый , который, зато, видит всё, всех знает, матерится без конца и даже пуляется камнями :жильцы боятся по нужде в уборную ходить, что во дворе за кустами.
Напоминаю, начало восьмидесятых. О «барабашках» ещё разговоров не вели, в ВУЗах не отменяли « научного атеизма», а я была ни во что не верившей комсомолкой, начинающей учительницей по естественным предметам и поэтому рассказ Сергея высмеяла. «Николавна-обидчиво возразил тот, соблюдая субординацию, по имени он меня не называл, а была я всего лет на пять старше-только что оттуда пришел, с ребятами слышал, как голос, вроде ниоткуда, материл квартиранта, казаха или киргиза, что живет там с нашей, русской, так он и её ругал за то, что замуж за него вышла.
В городе теперь везде обсуждалась история с «Голосом», так называли тогда это происшествие, а «Голос» продолжал бесчинствовать.
Софья Андреевна встретила сослуживицу, на телеграфе вместе работали, так она рассказывала, как сосед Сашка, услышав «Голос», схватил лопату и кинулся шарить в кустах, на что получил насмешливый совет « Ты лучше свою толстозадую этой лопатой огрей. Думаешь, она вчера поздно от матери пришла? С любовником на Мурыновке…»-дальше шло похабное пояснение. В местной газете, значительно позже, во вседозволенные девяностые годы писали, что « Голос» раскрывал такие интимные подробности, которые могли знать только единицы, причем, обращался он не только к простым людям, но и к высокопоставленным милицейским чинам, узнавая их, хотя они были в гражданской одежде. Сережка, знавший здесь каждый куст, забрался с мальчишками на чердак в соседнем доме и из слухового окна наблюдал разгул невидимки.
Засевшим во дворе на лавочке с пивом милиционерам, а милиция скептически поначалу относилась к событиям, «Голос» гаркнул: « Работать надо, а не пиво пить!» Ошеломленные милиционеры, выхватив пистолеты, кинулись в кусты искать хулигана. Теперь уже милиция оцепила дом и улицу до самой школы. Даже ушлому Сережке, нашему неиссякаемому источнику вестей, не стало доступа в соседний двор, с ребятами хотел прошмыгнуть в калитку, но сержант с собакой шуганул их оттуда. Я же теперь могла ходить только по по противоположной стороне улицы, большую её часть перекрыли и оцепили. Начался опрос соседей, заходил лейтенант и к нам в флигель. Кое у кого даже проводили обыски, обследовали со служебными собаками подвалы, сараи, чердаки, отключали электричество. По слухам, прибыли высокие чины из Москвы с аппаратурой.
Было страшно, особенно ночью, а вдруг «Голос» переберется в новое жилье, спасал только молодой крепкий сон.
Улица перед домом была постоянно запружена народом, милиция, конечно, близко никого не подпускала, а народ всё прибывал и прибывал. «Голос» бранился, развязным тоном осмеивал жильцов, ругал правительство, местные власти, матерился, переругивался с милицией. Продолжалось это дней десять, не больше, затем « Голос» умолк. Но
город продолжал обсуждать событие, поэтому в газете, кажется, в «Молодой гвардии», а это была не главная газета области, написали объяснение слухам. Дескать, пенсионерка-учительница записала хриплый голос на магнитофон и ходила с ним, выживая соседей, заодно дурачила и остальных. Народ, прочитав , хохотал, вот так пенсионерка, одурачила даже московских сыщиков!
Уже в перестройку, когда пришла мода на барабашек и прочую нечисть к этой теме вернулись опять. Но, вопреки моде, в статье обвинили реального человека-квартирантку, которая, якобы, умела говорить любым голосом, не открывая рта ,чревовещала, да так умело, что профессионалы с пистолетами по кустам расселись, не догадываясь, что их обводит вокруг пальца девчонка. Галкин с Винокуром, выходит, могут отдыхать. Посмеялись опять. Вот так, а ответа нет до сих пор, что же это было?
