Это было лет 20 тому назад, мы были молоды и счастливы, потому что получили свою первую нормально оплачиваемую работу. Вырвались из нищеты мелкого периферийного городка на севере Израиля и теперь работаем официантками в шикарном пятизвездочном отеле в Эйлате. От изобилия яств, которые мы выносили к столам, у нас текли слюни и разбегались глаза. Мы хотели все! Учитывая, что наши родители все еще боролись за свое место под солнцем, денег у них не было и последние лет пять нас не баловали, ну, совсем. .
Мы работали в столовой, в нашу задачу было выносить и пополнять большие блюда за завтраком и ужином. Есть все это нам, конечно, не разрешалось, для рабочих была отдельная столовая, туда изредка попадали торты которые "перестояли", но это случалось крайне редко. А уж о том, чтоб вынести с собой и речи быть не могло. Это было строжайше запрещено и за этим следил вахтер Менахем.
А нам хотелось всего, и этих диковинных тропических фруктов и воздушных пирожных и сыров. А выпечка, о какая это была выпечка, маленькие круасаны с разными начинками, печенье и рулеты, и все так вкусно пахло.
Не, конечно, можно было пойти и купить, ну во-первых, денег не было. Даже первой зарплаты еще не получили, во-вторых, такие вещи стоят дорого, кило винограда, что подавали на десерт за ужином, стоил как пол мои рабочих дня и то не в каждом магазине его можно было купить. И да, деньги мы тратить не хотели, не для этого мы пахали по 16 часов, чтоб торты себе покупать, тем более, что вот они торты, прямо перед нашим носом. Оставалось только втихаря есть во время работы, это было трудно, но так делали все ребята израильтяне, стягивали блюдо в подсобку и периодически забегали туда. Начальство делало вид что не замечает. Но мы хотели большего, мы хотели взять домой, порезать красиво на тарелочки и сесть на берегу моря встречать алый закат.
Как вынести? А ни как. Менахем был всегда на страже. Маленький злобный старикашка лет 45, но в 18 это старикашка, он проверял сумки на выходе, кричал на нас, и махал большой палкой. Когда на палку пожаловались, сказал, что отгоняет кошек, но мы были уверены, что найди он у нас в сумке манго, то кошками станем мы и прощай работа. Каждый раз на выходе я была близка к нервному срыву. И хотя в сумке у меня ничего не было, сам факт проверки пугал, как и грубое отношение и крики.
После того, как я уронила сумку и задержала всю очередь, получив лишнюю порцию криков Менахема, я сказала Римке, что все, это в последний раз. Завтра мы начнем его приручать. План мы обсудили ночью. А на следующее утро мы начали с того, что стали с ним здороваться на входе и прощаться на выходе. Желать хорошего дня или хороших выходных. Стали интересоваться его здоровьем и спрашивать не надоедают ли кошки. Первый месяц он нас не замечал, смотрел сквозь невидящим взглядом, бормотал что-то под нос и махал своей палкой. Но мы не унывали. Так как надо было его приручить, а не соблазнить, то одевались мы скромно и аккуратно. Римка заплетала косички, а я хвостик, одевали блузочки и застегивали их на последнюю пуговку и это в 40-ка градусную жару Эйлата. Мы были вежливы и милы. Мы улыбались и терпели, думая о том, как добьемся его доверия и когда он перестанет проверять наши сумки, мы начнем наполнять их фруктами и сладостями. А пока мы мило улыбались и обливались потом от жары.
Уже через месяц он искал нас взглядом в толпе, но все еще не здоровался. Потом перестал на нас кричать. Потом он стал пропускать нас без очереди. Спустя три месяца он в первые ответил на наше приветствие и то потому, что праздники были. В конце концов, он с нами заговорил. И тут мы обнаружили, что ни какой он не зверь, а очень даже несчастный человек.
Менахем один растил четверых детей, жена умерла. Дети хоть и подросли, но проблем не убавилось. Он рассказывал нам об Эйлате, о парке камней Тимна, о военных базах в горах, о службе в армии, о жене и детях. Мы по-настоящему подружились. Наша первоначальная цель потеряла смысл. Он теперь был нашим другом, а не злобным противным старикашкой, а подставлять своего друга и воровать сладости пользуясь его доверием было низко и мы не стали этого делать.
Как все болтливые 18-летние девчонки мы разносили его рассказы по всей гостинице и люди увидели его с другой стороны. Теперь почти все работники с ним здоровались и он им отвечал. Его стали приглашать на вечеринки, конечно, он очень долго никуда не ходил, но мы его все-таки вытащили.
На одной их таких вечеринок он "познакомился" с Катей, до этого она мимо него два года ходила и они друг друга не видели.
Вскоре нас с Римкой уволили, точнее, уволили ее за "хамство" начальнику, с которым она отказалась провести ночь, а я ушла из чувства солидарности.
Оказалось, что Менахем знает всех сторожил города и на следующее утро мы уже работали в другой пятизвездочной гостинице в баре для ВИП персон, потому что за нас поручился Менахем, как за "благообразных и не развратных" девушек.
Дааа, знал бы он какие меркантильные цели мы тогда преследовали...
Потом я уехала учиться, жизнь закрутилась и мы потеряли связь.
На прошлой неделе мы с мужем и детьми были в Эйлате, гуляли по набережной, дети бегали вокруг и сильно шумели. Я их постоянно окрикивала когда услышала: "эй, хватит кричать на детей, ты же была такой милой девушкой, что с тобой стало? " Я опешила, думаю, что за нахал?
Поворачиваюсь, уже готовая порвать этого наглого старикашку на части и вижу смеющуюся физиономию Менахема. Он нас как родных принял, к себе домой позвал.
Он тогда на этой Кате женился, она была мать одиночка с маленькой дочкой на руках. Девочку усыновил и у них еще одна родилась. Разница между его старшим и младшей 20 лет. Он показывал фотографии внуков, благодарил нас с Римкой, называя ангелами, который вытащили его из депрессии и что благодаря нам он обрел счастье и т. д. и т. п. .
А я сидела и сгорала от стыда за те свои ужасные мотивы, за ложь и лицемерие, да и вообще, за намерение воровать. Я ему, конечно, этого никогда не расскажу, пусть будет счастлив. Ведь, в конце он по-настоящему стал нам дорог. Ну, а то, что породило эту дружбу не так уж сейчас и важно.
