В восемьдесят седьмом лежал в грязной хирургии с тромбофлебитом. Палата была у нас молодежная, кроме одного деда, у которого были проблемы с ногой из-за диабета (к ампутации готовили) остальные четверо были примерно 20 - 30 лет.
У одного были спайки в кишках после операции, другого все обзывали - огненный тракторист. У него трактор загорелся, а он стал его тушить, обжег ляжки спереди довольно серьезно. Матерился после перевязок - нахер я в герои полез, горел бы себе и горел, вина не моя, а новый все равно дали бы!
Третий был после ножевого, сразу не пошел в больницу, загноилось, а когда начали лечить, то сначала укололи антибиотик и лишь потом спросили нет ли аллергии. Ну что, отек Квинке, морда лица никак не могла у него в норму придти, ходил по отделению монголом с узкими глазками.
Над нами все отделение прикалывалось, когда наша четверка шла в столовую. Впереди монгол идет, за ним я хромаю, тракторист идет раскорякой да еще и полуприседом, а парнишка со спайками, замыкающий, обеими руками за живот держится.
С сестричками отношения сразу сложились самые хорошие, они нас не гоняли за мелкие нарушения, а мы им помогали по возможности. В основном подержать кого буйного, пока его девочки вязками фиксируют, помочь переложить тяжеловесов, ну и так, по мелочи. Тот, что со спайками помогать не мог, но морально поддерживал. Особенно часто приходилось по ночам поднимать бабульку после ампутации ноги, она со сна забывала, что ноги нет и шла в туалет. Практически каждую ночь открывалась дверь и сестра громким шепотом объявляла, что Семеновна опять на полу и надо бы ее поднять.
Так вот, санитарок в больнице сильно не хватало, а выход нашли в том, что привозили теток из колонии-поселения. Эксперимент такой. У нас в отделении их было двое - одна сильно потертая жизнью, а другая - молодая и симпатичная. И вот эта симпатичная стала в свободное время к нам в палату захаживать. И садится, что характерно, на мою койку. Поглядывает так это обещающе... Разговоры заводит. В общем все начало было закручиваться, только вот потертая меня как-то тормознула и спрашивает - а знаешь за что Нинка сидит? Да откуда же? - отвечаю.
И оказалось, что та Нинка подралась с мужем, он ее гонял, пьяный, по квартире. Она заскочила на балкон, он туда ломился, а Нинка распахнула дверь и когда мужик по инерции туда вылетел, слегка так помогла ему продолжить полет дальше и вниз. С шестого этажа.
Я задумался и понял, что не готов пока к роману с такой горячей штучкой. Да тут еще и операция подоспела. После операции меня перевели в чистую хирургию, но мои сопалатники вместе с Нинкой пришли и туда. И не просто пришли, а пригнали коляску инвалидную, чтобы меня в туалет свозить.
Ох и орал же на них завотделением! Приперлись - кричит - из гнойной хирургии вместе со всеми тамошними инфекциями моих больных заражать! Валите нахер и не приходите больше! А друг ваш и без коляски в тубзик неплохо сходит, не переломится!
Но я к ним, заразным, потом все равно в гости ходил, пока не выписали.
©lelekbolek59
У одного были спайки в кишках после операции, другого все обзывали - огненный тракторист. У него трактор загорелся, а он стал его тушить, обжег ляжки спереди довольно серьезно. Матерился после перевязок - нахер я в герои полез, горел бы себе и горел, вина не моя, а новый все равно дали бы!
Третий был после ножевого, сразу не пошел в больницу, загноилось, а когда начали лечить, то сначала укололи антибиотик и лишь потом спросили нет ли аллергии. Ну что, отек Квинке, морда лица никак не могла у него в норму придти, ходил по отделению монголом с узкими глазками.
Над нами все отделение прикалывалось, когда наша четверка шла в столовую. Впереди монгол идет, за ним я хромаю, тракторист идет раскорякой да еще и полуприседом, а парнишка со спайками, замыкающий, обеими руками за живот держится.
С сестричками отношения сразу сложились самые хорошие, они нас не гоняли за мелкие нарушения, а мы им помогали по возможности. В основном подержать кого буйного, пока его девочки вязками фиксируют, помочь переложить тяжеловесов, ну и так, по мелочи. Тот, что со спайками помогать не мог, но морально поддерживал. Особенно часто приходилось по ночам поднимать бабульку после ампутации ноги, она со сна забывала, что ноги нет и шла в туалет. Практически каждую ночь открывалась дверь и сестра громким шепотом объявляла, что Семеновна опять на полу и надо бы ее поднять.
Так вот, санитарок в больнице сильно не хватало, а выход нашли в том, что привозили теток из колонии-поселения. Эксперимент такой. У нас в отделении их было двое - одна сильно потертая жизнью, а другая - молодая и симпатичная. И вот эта симпатичная стала в свободное время к нам в палату захаживать. И садится, что характерно, на мою койку. Поглядывает так это обещающе... Разговоры заводит. В общем все начало было закручиваться, только вот потертая меня как-то тормознула и спрашивает - а знаешь за что Нинка сидит? Да откуда же? - отвечаю.
И оказалось, что та Нинка подралась с мужем, он ее гонял, пьяный, по квартире. Она заскочила на балкон, он туда ломился, а Нинка распахнула дверь и когда мужик по инерции туда вылетел, слегка так помогла ему продолжить полет дальше и вниз. С шестого этажа.
Я задумался и понял, что не готов пока к роману с такой горячей штучкой. Да тут еще и операция подоспела. После операции меня перевели в чистую хирургию, но мои сопалатники вместе с Нинкой пришли и туда. И не просто пришли, а пригнали коляску инвалидную, чтобы меня в туалет свозить.
Ох и орал же на них завотделением! Приперлись - кричит - из гнойной хирургии вместе со всеми тамошними инфекциями моих больных заражать! Валите нахер и не приходите больше! А друг ваш и без коляски в тубзик неплохо сходит, не переломится!
Но я к ним, заразным, потом все равно в гости ходил, пока не выписали.
©lelekbolek59
