У одного Иванова не складывались отношения с тёщей, Галиной Степановной. Жена переживала, говорила: "Ваня, ты же интеллигентный человек, ты должен научиться находить общий язык с мамой!" Иванов вздыхал и думал: “ни за что не буду учиться языку злых орков”.
Летом тёща вздумала навестить школьную подругу. "Ну, конечно, мама может доехать сама", - гневно сказала жена Иванова, - "но мы зачем машину покупали? чтоб мама по электричкам толкалась?!"
Иванов жену любил, поэтому только вздохнул, хотя подумал много чего.
"Вдвоём поедете, сказала жена, мне некогда, дома дел по горло, что ты так смотришь, тебе тяжело пару часов пообщаться с мамой?!" Иванов мысленно самоубился.
В субботу выехали. "Ваня, включи поворотник", говорила тёща ровно за милисекунду до того, как Иванов собирался это сделать, "Ваня, притормози, не обгоняй, обгоняй, выключи поворотник, красный свет, зелёный, трогай, осторожней, справа велосипедист, включи поворотник, куда ты так гонишь, выключи поворотник".
Довольно скоро интеллигентный Иванов подумал такое, от чего его прапрапрадед, преподававший латынь и древнегреческий в мужской гимназии города Могилёва, перевернулся в гробу.
Заехали на заправку. Бензина-то хватит, но хоть пять минут тишины, хоть пять минут! Тёща вылезла из машины, дала несколько указаний, сделала парочку замечаний и зашла в магазинчик за минералкой.
Сели, поехали. Через километров тридцать тёща ойкнула и заголосила: "Ваня! я кошелёк не забрала! на кассе достала и забыла! Ваня! давай назад!" Вернулись. Кошелёк никто не спёр, забрали, поехали.
Примерно на том же месте тёща ойкнула ещё громче: "Ваня! очки! я деньги в очках пересчитывала, проверяла! Ваня! очки забыли!" Иванов развернулся так, что аж покрышки завизжали, перекрывая тёщу, хорошо хоть не занесло, дождь, дорога мокрая.
В магазинчике очки отдали, но смотрели как-то с опаской.
Сели, тёща молчала почти полчаса. А потом тихо сказала: "Ванечка, давай развернёмся, я там у них, у входа зонтик оставила".
Иванов потом рассказывал, удивлялся, как не разбились, руль держать не мог. Когда у человека припадок истерического смеха, ему не до руля.
Жена говорит Иванову: “вот видишь, Ванечка, вам с мамой надо почаще общаться”.
Ивановская тёща говорит соседке: “не о таком зяте я мечтала, Ирина Витальевна, не о таком, но надо принимать то, что есть, Ксюшеньку просто на руках носит, да и ко мне хорошо относится, чего ещё желать”.
Иванов говорит мне: “орки разные бывают, не все с каннибальскими наклонностями, хотя, конечно, глаз да глаз, глаз да глаз”.
Летом тёща вздумала навестить школьную подругу. "Ну, конечно, мама может доехать сама", - гневно сказала жена Иванова, - "но мы зачем машину покупали? чтоб мама по электричкам толкалась?!"
Иванов жену любил, поэтому только вздохнул, хотя подумал много чего.
"Вдвоём поедете, сказала жена, мне некогда, дома дел по горло, что ты так смотришь, тебе тяжело пару часов пообщаться с мамой?!" Иванов мысленно самоубился.
В субботу выехали. "Ваня, включи поворотник", говорила тёща ровно за милисекунду до того, как Иванов собирался это сделать, "Ваня, притормози, не обгоняй, обгоняй, выключи поворотник, красный свет, зелёный, трогай, осторожней, справа велосипедист, включи поворотник, куда ты так гонишь, выключи поворотник".
Довольно скоро интеллигентный Иванов подумал такое, от чего его прапрапрадед, преподававший латынь и древнегреческий в мужской гимназии города Могилёва, перевернулся в гробу.
Заехали на заправку. Бензина-то хватит, но хоть пять минут тишины, хоть пять минут! Тёща вылезла из машины, дала несколько указаний, сделала парочку замечаний и зашла в магазинчик за минералкой.
Сели, поехали. Через километров тридцать тёща ойкнула и заголосила: "Ваня! я кошелёк не забрала! на кассе достала и забыла! Ваня! давай назад!" Вернулись. Кошелёк никто не спёр, забрали, поехали.
Примерно на том же месте тёща ойкнула ещё громче: "Ваня! очки! я деньги в очках пересчитывала, проверяла! Ваня! очки забыли!" Иванов развернулся так, что аж покрышки завизжали, перекрывая тёщу, хорошо хоть не занесло, дождь, дорога мокрая.
В магазинчике очки отдали, но смотрели как-то с опаской.
Сели, тёща молчала почти полчаса. А потом тихо сказала: "Ванечка, давай развернёмся, я там у них, у входа зонтик оставила".
Иванов потом рассказывал, удивлялся, как не разбились, руль держать не мог. Когда у человека припадок истерического смеха, ему не до руля.
Жена говорит Иванову: “вот видишь, Ванечка, вам с мамой надо почаще общаться”.
Ивановская тёща говорит соседке: “не о таком зяте я мечтала, Ирина Витальевна, не о таком, но надо принимать то, что есть, Ксюшеньку просто на руках носит, да и ко мне хорошо относится, чего ещё желать”.
Иванов говорит мне: “орки разные бывают, не все с каннибальскими наклонностями, хотя, конечно, глаз да глаз, глаз да глаз”.
