Проводили скайп-собеседование на вакансию iOS-разработчика. Задача кандидата — выполнить тестовое задание «в прямом эфире».
С первых минут специалист вёл себя странно: ёрзал, чесался, нервничал. Через пять минут заявил, что ему плохо. Вышел в туалет. Минут через пять вернулся счастливый.
Спустя ещё пять минут кандидату опять стало плохо. Попросился в туалет. Спустя ещё несколько выходов в процессе выполнения тестового задания, кандидат сдал работу.
Задания были сделаны на 5+, что удивительно для человека в таком неоднозначном состоянии. За неимением улик мы приняли ТЗ и начали обсуждать желаемую зарплату.
И в этот момент все стало ясно. Когда мы обсуждали зарплатные ожидания, мы услышали практически бесшумный, едва разборчивый голос, нашептывавший кандидату: «Проси больше!».
Оказалось, что это была жена-программист, сидевшая на кухне. Тестовое мы не приняли, но предложили эту вакансию жене нашего кандидата, контакты которой нашли в соцсетях.
Татьяна Мельничук
С первых минут специалист вёл себя странно: ёрзал, чесался, нервничал. Через пять минут заявил, что ему плохо. Вышел в туалет. Минут через пять вернулся счастливый.
Спустя ещё пять минут кандидату опять стало плохо. Попросился в туалет. Спустя ещё несколько выходов в процессе выполнения тестового задания, кандидат сдал работу.
Задания были сделаны на 5+, что удивительно для человека в таком неоднозначном состоянии. За неимением улик мы приняли ТЗ и начали обсуждать желаемую зарплату.
И в этот момент все стало ясно. Когда мы обсуждали зарплатные ожидания, мы услышали практически бесшумный, едва разборчивый голос, нашептывавший кандидату: «Проси больше!».
Оказалось, что это была жена-программист, сидевшая на кухне. Тестовое мы не приняли, но предложили эту вакансию жене нашего кандидата, контакты которой нашли в соцсетях.
Татьяна Мельничук
