Самоутверждаться за счёт других – привычка паршивая. Особенно нехорошо, если после того, как человек где-то накосячил и попался, он вместо того, чтобы признать себя виноватым и попытаться заслужить понимание и прощение (или до последнего всё отрицать, это уж по ситуации), начинает кивать в сторону других, непричастных к сложившейся ситуации людей. Мол, что вы на меня накинулись, когда есть множество народа намного хуже меня.
Нет, желание свалить свой проступок на кого-то другого, я прекрасно понимаю и не осуждаю совершенно - такова уж природа человека. Сам, бывает, пытаюсь свалить вину за разбросанные по квартире носки на кота, жаль, правда, что супруга на это не больно-то и ведётся. А вот когда, пытаясь принизить свою вину, какой-то индивид начинает сдавать пароли и явки других людей – это совсем другое дело, ибо грозит незапланированными наказаниями посторонних людей и повреждениями различной степени тяжести для самого новоявленного Павлика Морозова.
Бывший начальник охраны на предприятии, где я работаю, относился как раз к той принеприятнейшей категории людей, которым страдать в одиночку было совсем не комфортно. Даже фамилия у него была какая-то подленькая – Петушков. (Хотя это моё субъективное мнение, после общения с человеком. А так - нормальная фамилия.) Была у него дурная привычка – после того, как своруют что-то на вверенном ему объекте, творить всяческие пакости людям к этому совсем не причастным.
То пакет целофановый с мусором каким-нибудь подкинет на территорию цеха, а потом его торжественно «найдёт», громко заявляя при этом о халатном отношении работников к вопросам антитеррористической безопасности производства. Или устроит тотальную проверку всех сумок у работников вечером, не сам, конечно. Проверяют обычные охранники, а он стоит и злорадно наблюдает. И пусть ничего предрассудительного не найдут, зато отъезд домой на полчасика задержат. Но любимая подлянка у него была такая: приехать на предприятие часа в три-четыре утра и пробежаться по цехам. А с утра принести директору служебную записку о халатном отношении к работе с приложенной к ней «уликой», втихаря унесённой из какого-нибудь цеха. Обычно, как доказательство выступала трубка радиотелефона или газоанализатор – они маленькие и принадлежность их к конкретному цеху определяется просто.
Кстати, работаю я на крупную российскую компанию, занимается наше предприятие транспортом природного газа в соседнюю Украину. Режим работы круглосуточный, но народу ночью в цеху почти нет. Инженер, который отвечает за работу оборудования и рабочий при нём. А когда цех не работает, то и вовсе один инженер, коим, собственно, я и являюсь. Хотя дальше речь пойдёт не обо мне.
Есть у меня коллега, зовут его Дима. Здоровенный парень, под метр девяносто ростом. Но при этом совсем не глупый, работу знает и, самое главное, умеет читать суть между строчек официальных документов. Уж так сложилась судьба, что именно ему, единственному из цеха, аж два раза выпало попадаться на аферы начальника охраны, по причине чего лишаться премии и получать выговоры. Понятно, что злость затаил он на такого нехорошего человека нешуточную, и только ждал случая, чтобы поквитаться.
Вот уже неделю, как весь сменный персонал предприятия, выходя на ночную смену, старался глядеть в оба глаза, ожидая провокации начальника охраны. Причина была банальной, из одного из цехов ночью неизвестными была похищена бухта кабеля. Петушков, разумеется, был вызван на ковёр и неслабо потыкан в этот самой ковёр мордой. За дело, кстати, бухта кабеля это вам не гаечный ключ, её в кармане не вынесешь и через забор не перебросишь, так что без пособничества охраны тут не обошлось. Но для маленького мозга бывшего милиционера, кем и был начальник охраны, это аргументом не являлось. Ущемлённое самолюбие требовало мести. И вот ночью, когда намеченная месть должна была свершится, по закону Мэрфи опять работал Дима. Цех стоял в вынужденном резерве, поэтому работал он в одиночестве.
Прогулочным шагом, довольный собой, Дима возвращался на щит управления. Только что при помощи отвёртки и некоторого количества мата, ему удалось отрегулировать рекуператор на вменяемую температуру, и теперь можно было в честь этого побаловать себя чаем с пряниками. Газоанализатор висел на плече, а в правой руке в такт музыке из наушников болтался фонарь. Про фонарь стоит сказать подробней. Фонарь у нас особый – шахтный. Здоровый аккумулятор, весом в два с половиной килограмма, к которому прицеплен кабель, заканчивающийся лампочкой. Вообще-то, обычно такие используются в шахтах, и аккумулятор нужен, чтобы бедолага-шахтёр, оказавшись в завале, не сошёл с ума от клаустрофобии, а мог как минимум неделю разговаривать с зелёным светодиодом, который присутствует там вместе с лампочкой. Завалов у нас в цеху никто не ожидал, а вот взрывозащитное исполнение этого девайса – штука полезная, учитывая наличие природного газа, который склонен делать большой бабах от одной искры при наличии его в воздухе. Поэтому весь корпус был покрыт толстым слоем невероятно крепкой пластмассы. По крайней мере, грецкие орехи этим фонарём колоть можно было без всяких видимых для корпуса последствий. Проверено.
Дима не знал, что пока его не было в комнате управления, туда крадучись пришёл Петушков. Не обнаружив ни телефона, ни газоанализатора, он схватил ящик с инструментом и стремился побыстрее покинуть территорию цеха с добычей, предвкушая, как завтра у директора будет описывать спящего инженера, которого он застал в ходе внеплановой проверки постов охраны.
Столкнулись они около входа. Дима недоумённо смотрел на человека, выскочившего из двери, куда он только собирался зайти. Отсутствие спецовки и ящик с цеховым инструментом явно выдавали недобрые намерения неизвестного. И тут Петушков сделал огромную ошибку. Он повернулся и хотел побыстрее ретироваться. Дима, пытаясь его остановить, махнул в его сторону рукой, в которой держал фонарь. Снаряд, весом в два с лишним килограмма, свистнув полетел в сторону злоумышленника. Вскользь задев голову, он смачно впечатался в плечо. Громко хрустнуло. Петушков рухнул, как подкошенный и лежал, не подавая признаков жизни.
Дима убедившись, что злоумышленник жив и вдобавок имеет знакомую физиономию, крепко задумался. С одной стороны, он осуществил то, о чём давно мечтал, а с другой – начальник, пусть даже и охраны, может существенно осложнить жизнь обычному инженеру. Затащив потерпевшего в коридор и бросив под него старую фуфайку, чтоб не испачкал пол кровью сочащейся из рассечённой над ухом кожей, и пошёл к телефону.
- Толь, доброй ночи. Короче, слушай, я через десять секунд перезвоню, включи писалку на телефоне. Важное сообщение есть. Только в милицию звонить не торопись, нашу охрану пришли. – Раздался звонок телефона у диспетчера почти в четыре ночи.
Ночью самое важное лицо на предприятии – диспетчер. Именно он имеет право принимать решения и дёргать нитки управления различными службами. Но сейчас Анатолий, который и был в ту ночь диспетчером, недоумённо смотрел на телефон, пытаясь осознать то, что он только что услышал. Тем не менее, услышав трель звонка, нажал на кнопку записи телефонного разговора и снял трубку.
- Диспетчер.
- Сменный инженер такого-то цеха. Только что, при обходе цеха, мною был нейтрализован неизвестный злоумышленник, при попытке совершения хищения. В данный момент злоумышленник находится без сознания. Прошу прислать на территорию цеха представителей охраны предприятия и вызова «Скорой помощи» для задержанного.
- Информацию принял. Охрана сейчас будет выслана. О приезде «Скорой помощи» сообщу. – Диспетчер, ничего не понимая, но чувствуя во всём какой-то подвох, повесил трубку телефона. Но подвох-подвохом, а разговор записан, поэтому надо было действовать.
В следующие несколько минут, территория предприятия живо напоминало муравейник, в который кто-то закинул горящее полено. Звонили телефоны, бегали люди. «Скорая» должна была приехать примерно через пятнадцать минут. Директор и главный инженер были разбужены и матерясь одевались, чтобы ехать на предприятие. Попытки дозвонится до начальника охраны увенчались неудачей, его сотовый был отключен. Охрана на территории цеха появилась меньше чем через минуту после звонка диспетчеру.
Троица охранников браво ворвалась в комнату управления, но тут же остолбенели от открывшейся им картины. На полу на грязной промасленной фуфайке валялся их начальник, бледный и испачканный кровью. Над ним нависал сменный инженер, держа в руке телефон, поставленный на функцию диктофона.
- Димон, бля, ты охуел что ли? Это ж Петушков… - нерешительно выдал самый опытный из охранников.
- Действительно, есть некоторое внешнее сходство, но я утверждаю, что этот человек ПОХОЖИЙ на начальника охраны Петушкова, является злоумышленником, проникшим на территорию цеха с целью совершения хищения, которое я пресёк. – И, поставив диктофон на паузу, добавил. – Вы б не матерились, я записываю. А то сами понимаете...
- От Вас требую составить акт о задержании на территории цеха постороннего, либо предоставить мне письменный отказ с изложением причины данного отказа. – включив диктофон, продолжил инженер.
- Ну… эээ… так это ж не посторонний! – с трудом подбирая слова, ответил охранник. – То ж наш начальник!
- Ещё раз повторяю, обстоятельства нашей встречи не позволили мне поинтересоваться личностью этого человека или проверить его документы, к тому же ящик с инструментами, которые принадлежат цеху, заставляет меня усомниться в ваших доводах. Предлагаю, всё-таки составить акт.
- Да хуй с тобой! То есть, это… ну, как сказать?.. Да, давайте составим акт…
Один из охранников остался заниматься бюрократией, а двое оставшихся на руках отволокли на проходную так и не пришедшего в сознание Петушкова. В это время у входа уже суетился главный инженер, который с первого взгляда вник в ситуацию, и сразу же побежал в цех, где приключилось происшествие. И пока «Скорая помощь» увозила начальника охраны в больницу, где был поставлен диагноз: «перелом нижней части плечевой кости со смещением, перелом двух рёбер правой половины грудной клетки, сотрясение мозга и рассечение кожи головы», главный инженер разговаривал с Димой, походя выгнав охранника, поставившего свою роспись на бланке акта. О чём был разговор история умалчивает, но по её итогам появилась объяснительная, почти дословно повторяющая разговор с диспетчером с приложенными к ней звукозаписями разговоров и актом о задержании постороннего.
Дима, разумеется, никакого наказания не понёс (поощрения, впрочем, тоже), так как поступал согласно официальной инструкции по действию персонала при обнаружении на территории посторонних. Петушков ночью находился на территории предприятия фактически на нелегальном положении, а уж по территории цеха гулять мог только в сопровождении кого-либо из работников, особо опасное предприятие как-никак. И хоть инструкция не требует обезвреживать постороннего, но всё, что она требует, было выполнено безукоризненно.
Выйдя из больницы, Петушков с удивлением узнал, что его новая должность – главный охранник отдалённого цеха. Да и там он долго не продержался, слишком многим из тех, с кем ему пришлось работать, он в своё время подлянки сделал.
Произошедший инцидент на фонаре никак не отразился, вот только сумка для его переноски слегка порвалась. Зато он приобрёл ранг своеобразного амулета и теперь любой инженер, выходя ночью на территорию, берёт с собой именно его, хотя рядом висит брат-близнец.
Иногда, оказывается, и фонарь – серьёзное оружие!..
