- Братец, воды бы попить... Слышишь, братец?
Сознание вернулось вроде бы и быстро, но туман в голове все еще путал мысли и не давал понять - где реальность, а где еще видения и игра разума.
- Это у меня в ухе пищит или ты тоже слышишь?
- В ухе, в ухе, - ответил ему незнакомый голос, - ты бы помолчал лучше.
- А с водой-то что? Фляжка есть? Смерть, как пить хочется.
- Еще не хватало, чтоб я фляжку с собой таскал. Одного тебя хватает.
Немного придя в себя, солдат понял, что его собеседник несет его куда-то на своих плечах, а он, как мешок с картошкой, свисает с двух сторон своего носильщика.
- А чего случилось? Ты меня куда тащишь-то? - солдат попытался поднять голову, оперевшись на спину человека, который его нес, но рука скользнула по чему-то гладкому и он снова безвольно повис на плече.
- Это еще что такое?..
С трудом сфокусировав взгляд, боец уставился на спину молчаливого незнакомца.
- Вот это номер, - прошептал он и, с силой оттолкнувшись руками, кувыркнулся на землю, больно ударившись головой о небольшой камень, - ты кто такой, чудо в перьях? - произнес он, рукой потирая висок, из которого начала сочиться кровь, и одновременно рыская взглядом по земле в поисках хоть какого-нибудь оружия.
- Ты чего такой психованый? - потирая свое плечо, ответил человек.
На первый взгляд, он не привлекал к себе никакого внимания. Мимо такого пройдешь и не заметишь. Даже взгляду зацепиться не за что. А уж на войне - так и подавно. Нет здесь времени, чтобы чужие лица рассматривать. Вспомнить бы, как свое выглядит... Но было в нем кое-что, что не могло не привлечь внимания даже самого равнодушного бойца во всей армии.
- Это у тебя что на спине, друг ты мой ситцевый? - произнес боец.
- Крылья, - удивленно пожал плечами его собеседник.
- Я вижу, что не пропеллер. Ты зачем их туда прилепил, чудило ты гороховое?
- Ничего я не лепил. Они там всегда были.
Боец немного помолчал, внимательно изучая это ходячее недоразумение.
- Ты гляди, даже дырдочки в шинели специальные проковырял, - присвистнул он.
- Правильно говорить - дырочки, а не дырдочки, - как-то обиженно произнес человек.
- А я вот лежу и не знаю у кого спросить. Дай, думаю, у вот этого бойца с крылышками поинтересуюсь - как правильно говорить - дырдочки или дырочки?! - перекривил его солдат, - ты мне тут в уши не заливай. Говори - кто такой? С какого подразделения?
- Ангел я... - виновато развел руками парень.
- Ангел?
- Ну да.
- Значит, ангел?
- Ага.
- Прям вот самый всамделишний ангел?
- Да хватит уже! - только сейчас заметив иронию в словах бойца, буркнул представитель небесных войск.
- Слушай, ангел. Раз уж такая возможность выдалась, хотел бы тебя спросить. Ты мне скажи, а за каким чертом вы на этих своих крылышках летаете?
- А мы и не летаем.
- И на кой ляд тогда они вам нужны?
- Надо, - уклончиво ответил он.
- Ладно, пошутили и хватит, - посерьезнел солдат, - с маскарадом твоим мы потом разберемся. Ты мне лучше скажи - что со мной случилось и где наши?
- Зацепило тебя там немного, - он махнул рукой куда-то за спину, - ты и выключился.
- А ты, значит, по доброте душевной решил меня на своих пресвятых плечах из боя вынести? - хмыкнул солдат, - а у лейтенанта нашего ты меня хотя бы отпросил с войны? А то он у нас строгий, прогул мне поставит и всё. Отчислит к этим самым... К пресвятым угодникам.
Ангел улыбнулся, оценив шутку бойца и, сделав пару шагов к нему, уселся рядом прямо на землю.
- Так есть у тебя вода или зажилил? - облизнув пересохшие губы, спросил солдат.
- Нет у меня воды, я ж тебе сказал уже, - расправив крылья, ответил ангел и посмотрел на него.
- Что ж ты за ангел тогда? - отмахнувшись от нависающих перьев, покачал головой боец, - бес ты, натуральный бес. Ангелы помогать должны, а ты чего? Эх ты...
- Тебя как звать-то? - проигнорировав нападки, покосился на него ангел.
- Ефрейтором Прохоровым меня звать.
- Хорошее имя, - задумчиво протянул ангел, - необычное.
- Да убери ты уже свои перья! - снова отмахнулся ефрейтор от крыльев, - что ты их раскидал, как портянки?! О! А кто ж тебе их повыщипывал-то?
Солдат наморщил лоб и принялся рассматривать крыло, в котором, как он только сейчас заметил, не хватало нескольких пучков перьев.
- Война... - лаконично ответил ангел и попытался стыдливо прикрыть рукой изуродованные части крыла.
- А чего - война? Ты же... - ефрейтор попытался было отпустить еще одну шутку, но горизонт в его глазах вдруг поплыл и стало тяжело дышать. Лоб вмиг покрылся липким потом, а сердце бешено застучало. - Ох... Что-то... Слышишь? Что-то плохо мне...
Ангел резко развернулся к бойцу и склонился над его лицом.
- Что-то совсем плохо, - зашептал солдат побелевшими губами и запрокинул голову, - ты это... Отстегивай свои крылышки, да дуй к нашим. Хорош шутки шутить. Скажи им, что я здесь. Понял?
Ангел не сдвинулся с места, продолжая внимательно наблюдать за солдатом.
- Ох... Да чего ж ты вылупился на меня? Говорю тебе - плохо мне! Совсем уже...
Глаза бойца закатились, а лицо как-то резко приобрело какой-то синеватый цвет.
Ангел поднялся на ноги, вздохнул и, схватив рукой свое крыло, потянул его вперед. Зажмурив глаза, он ухватился двумя пальцами за перо и изо всей силы дернул. На белоснежных перьях выступило несколько ярко-красных капель, а само крыло безжизненно повисло. Опустившись на одно колено, он снова склонился над солдатом и приблизил кончик пера к его носу.
***
- Аааапчхааа! - чихнул боец и открыл глаза, машинально отпрянув от кусочка ваты, который прямо перед его носом держала симпатичная санитарка.
- Живой? Живой! - улыбающееся веснушчатое лицо склонилось над ним, - а я уже думала, что всё. Потерпи, милый, немного осталось... Еще немножко, а там и наши уже. Ну и тяжелый же ты! Ой! У тебя еще и на виске кровь. Сейчас я быстро перебинтую и дальше поползем. Терпи, милый, терпи.
Девушка щебетала без умолку, а солдат молча смотрел на две полоски бинта с капельками крови, перекинутые через ее шею, так похожими на два белых крыла, свисающие вниз.
© ЧеширКо
