Немного истории.
Конец восьмидесятых был для артистов райским временем. Коммунистическое око дало слабину – разрешило частное предпринимательство. Контролирующие органы тоже были заняты – готовились к приватизации народной собственности.
При этом у народа было полно денег. Их нужно было тратить. Товаров в магазинах было немного, поэтому население ходило на концерты. Иногда по 20 раз подряд на одного и того же исполнителя.
Каждый певец, которого случайно показали по телевизору, на следующее утро уже мог собирать стадион. Деньги перевозились в огромных спортивных сумках и измерялись килограммами. Концертные площадки работали в три смены. Музыканты были нарасхват. При случае их брали оптом вне зависимости от жанра. Короче, времена восьми составов Ласкового мая и четырех Миражей.
И вот, как-то раз в те времена адского чеса пересеклись дороги звезды первого канала Александра Серова, исполнителя песни «Мадонна», и популярной, но подростковой (тогда) группой Алиса. Причем пересеклись не просто в одном городе, а прямо в одном концерте, где Кинчев сотоварищи был первым отделением, а Серов - вторым.
Несколько часов перед концертом. Алиса на сцене. Музыканты настраиваются: проверяют аппаратуру, вспоминают ноты, мелодии, слова. Жадно пьют воду. Вдруг смотрят - по залу мечется мужичок. То тут постоит, то там почешется. Бродит с застенчивым видом – стесняется. Но не уходит. Видать, чем-то озабочен. Кто-то из музыкантов пригляделся. Ба! Да это же Серов.
Серов понял, что его узнали, подбежал, начал знакомиться. Посидели, поговорили, обсудили насущное – кто, как и где выступает. Серов рассказал про 5 концертов в день и толпы поклонниц. Алисовцы покачали головами и сказали: «Силен мужик, мы так не можем. У нас тут инструменты, живой звук, чуть ли не всю аппаратуру из города в город возим. Да и устаем сильно.»
На это Серов вынул из кармана кассету с записью «Александр Серов – лучшее», потряс над головой и сказал: «Ну, что вы как в каменном веке с гитарами? Вот – прогресс!»
Тут бы и разговору конец, но оказалось, Александр Серов не просто так бегал по залу, пока Алиса настраивалась. В заначке у него была просьба. Постоите, говорит, у меня на выступлении пока я пою. Мои музыканты не доехали, а на сцене я один не очень хорошо смотрюсь, одиноко. Тебе (Кинчеву), конечно, не надо, а вот вы (Кондратенко, Нефедов и Шаталин) очень бы меня выручили.
Последовала немая сцена. Все участники группы видимо представили фотографии, где Алиса аккомпанирует певцу Серову. Их передернуло, и они пришли в себя.
Нет, говорят, ты что? Мы тут такие тру-рокеры, протест, красное на черном и все такое и вдруг у тебя за спиной, как попса голимая? Как ты себе это представляешь? На первом отделении зажигаем, а на втором, как в песне года, в начищенных костюмчиках? Нам перед зрителями будет неудобно.
Но видя, как погрустнел певец Серов, решили, что все-таки нужно помочь коллеге. В тот тур Алиса действительно ездила со своей аппаратурой, поэтому кроме директора и звукорежиссера с ними были пара техников, которых они и предоставили певцу Серову вместе с инструментами. Тот был благодарен и не очень одинок на сцене.
Такая вот история из глубины веков. Но на самом деле, это было вступление и интересно оно прежде всего как параллель к моему случаю. Я все же не чужие байки рассказываю, а свои.
На заре своей концертной деятельности, работал я в одной промоуторской компании, которая делала много всяких концертов. Больших и малых. С места в карьер меня поставили отвечать за выступление Демиса Руссоса.
Кто не знает, это такой необъятный в размерах грек с бородой и высоким женским голосом. Ныне, покойный, к сожалению. Goodbye My Love, Goodbye, Forever and Ever, We Shall Dance, From Souvernirs to Souvenirs – старшее поколение их очень любило.
Меня начинают вводить в курс дела. Концерт через два дня. Не аншлаг, но тысяч восемь билетов продано. Артист прилетает завтра. Несколько интервью, а на следующий день поет. А сегодня, Порфирий, тебе надо найти музыкантов, которые будут вместе с ним играть на сцене.
Я не сразу понял. В каком смысле играть? Они что, за день должны всю программу его выучить? И какого черта он своих не привез?
Черта, говорят, финансового. Если мы всех греков из Греции будем тащить, то никакого бюджета не хватит. А музыкантам нужно просто делать вид, что они играют. Постоят на сцене для мебели, но живенько чтоб. И не бомжи, одеты пусть будут прилично. Лучше из какого-нибудь отеля, из лобби бара. Да, и пару девочек на подпевки. У Демиса женского бэк-вокала много.
- Девочек тоже из фойе отеля пригласить? - спрашиваю. Не ерничай, отвечают, вот тебе деньги.
Денег было так мало, что все группы, игравшие в пятизведочных, а так же четырехзвездочных отелях, дружно послали меня на йух. К «девочкам», обитавшим в фойе, я решил даже не подходить. Музыкантов из менее звездочных отелей я найти не смог. Видимо, у них не было телефонов, и они работали за еду. Первое задание на новой работе было под угрозой.
Тогда, чтобы проникнуться свежими идеями поиска, я пошел в бар и заказал себе выпить. И это было лучшим решением.
Арт-директором там работал мой знакомый, у которого был очень жадный начальник, экономивший каждую копейку и приучивший его давать результат из воздуха.
За 10 минут у меня почти бесплатная группа прилично выглядящих музыкантов. При этом еще и профессиональных, что они тут же доказали, приехав за предоплатой.
- А в качестве подпевок мы поставим мою девушку, - сказал приятель. – Тем более она мулатка и у нее есть подруга.
- Это я удачно зашел! - подумал я и заказал еще выпить.
На следующий день прилетел Демис с палочкой. Сходили мы с ним на интервью на разные радиостанции. Грек был пафосен, но покладист. На каждые просьбы журналистов или кого-то еще спрашивал меня, поможет ли это концерту и надо ли нам это. Я кивал, он делал. Нормальный дядька.
День концерта. Зрители рассаживались, а звукорежиссер вился вокруг меня и уже несколько раз интересовался, где фонограмма и на каком носителе она будет. Концертных носителей тогда было всего два – компакт-диск и мини-диск, так что, говорю, какая разница, если у тебя и тот, и другой подключен. Так как Демис прилетел один, у меня даже не было телефона менеджера, чтобы спросить, а водитель, который был к нему прикреплен, был наш и вряд ли бы смог ответить на этот вопрос. Что касается начальства, то оно тоже было вне досягаемости. Или по причине параллельного концерта, или какого-другого отбытия – не помню.
На площадку Демис приехал за полчаса до начала. Походил, познакомился с музыкантами, осмотрел девушек. Остался доволен.
- Рад, что вам понравились ваши музыканты, Демис, - говорю. -Давайте мне ваш сет-лист и диск, пойду порадую звуковика.
- А! – сказал господин Руссос и задумался. – Я его забыл. В Греции. Сегодня только обнаружил, когда вещи разбирал.
-Кого?- вкрадчиво спросил я, предварительно похолодев и вспотев одновременно.
- Диск с фонограммой, - зевнул мистер Руссос.
Я человек с богатым воображением. Я могу представить все возможные факапы мероприятия в красках и стереоизображении. Особенно в ночь перед концертом, ворочаясь в кровати. Но такого не ожидал даже я. Припереться из Греции в одиночку, явиться на свой концерт за полчаса без музыки и спокойно восседать в гримерке – это было выше моего понимания.
- И как вы планируете петь? – осведомился я. Оставалась надежда, что он вспомнит молодость и решит спеть вживую. Это конечно было невозможно без саундчека и подготовленных музыкантов, но погибающий всегда хватается за соломинку.
- Нам нужен диск с моими песнями! Где он у вас продается? – ответил тенор с видом, который предполагал, что в России на каждом углу вместо булочных стоят фирменные магазины записей грека.
Тем не менее, я побежал. Сейчас можно было бы просто открыть ноутбук и скачать все творчество любого артиста за пятнадцать минут, а тогда надо было бежать. Хорошо, что площадка находилась недалеко от метро, где в те времена была бурно представлена звукозапись. Помните эти ларьки с миллионами паленых дисков на любой вкус? Вот именно они и были моей целью.
Около ларьков, как на зло, была очередь. Люди долго выбирали пластинки, рассматривали, советовались с продавцом – короче культурно отдыхали. Я зверел, но держал себя в руках. Боюсь, вопль «Дайте мне быстрее самый полный сборник Руссоса, без очереди или у меня отменится концерт» никто бы не понял.
Поставив рекорд по бегу, сдав экзамен по перелету улиц на красный свет и показав высший класс лавирования телом между тысяч машин и людей, я плюхнулся в кресло гримерки с диском. Он был двойной с огромной надписью «Все хиты». Артист начал составлять сет-лист.
Через пару минут он остановился и задумался. Я напрягся.
-У нас проблема, Порфирий!
- Какая на этот раз?
- Здесь нет песни «From Souvernirs to Souvenirs», а я знаю, что русские слушатели ее очень любят.
Времени на то, чтобы ругаться, проклинать артиста и его слушателей уже не было, поэтому я просто побежал. Снова сквозь ряды машин, толпы пешеходов, запахи шаверм и беляшей к музыкальным киоскам.
Тут было бы здорово продолжить историей о том, как этой песни не оказалось в наличии и я героически за 10 минут успел снять студию, записать минус с сессионными музыкантами и без наркоза оторвав себе яйца, фальцетом спеть за греческого тенора, но песня была.
Даже опасения, что паленые диски очень часто бывают некачественными и песни могут начать скакать – не оправдались. Все было чинно и гладко.
Более того, сидя в зале, смотря на экраны, я видел сумасшедшую картинку, на которой Демис Руссос на сцене имел полное взаимопонимание с музыкантами, которые подыгрывали ему и были полноценными участниками шоу. А на подпевках экзотические мулатки, поражали своей красотой и вокальными данными. Было впечатление, что команда собрана не 10 минут назад, а очень давно, и их сыгранность обеспечена многолетними репетициями.
А люди, уходя с концерта, наверняка говорили о европейском качестве шоу, которого в «этой» стране увы не достичь.
