Голос мужчины лет сорока был наполнен нескрываемым торжеством:
-Доволен? Имей в виду, я тебя по-хорошему просил подождать месяц-другой! Тебе бы все скорее? Можешь теперь судебный приказ и постановление государственного исполнителя о закрытии производства, в связи с отсутствием у должника имущества или дохода, засунуть себе в задницу! Я тебе не то, что пять тысяч баксов, я тебе гроша ломаного не дам!
Воспользовавшись тем, что кричавший переводил дух, его собеседник коротко вставил:
-Миша, ты был моим другом. Сейчас ты мне уже ничего не должен!
Это вдохновило крикуна:
-Ты мне простил долг? Может, надеешься, что я тебя в задницу буду целовать за щедрость?
У бывшего кредитора на лице осталась только грустная улыбка:
-Пять тысяч долларов для меня слишком большая сумма, чтобы ее простить. Кроме того, мы договаривались на конкретный срок, а ты меня кормил "завтраками" не один, и не два, а целых четыре месяца. Государственный исполнитель сказал, что твой долг безнадежный и вернул мне исполнительный лист.
-А я тебе, что говорил? Будешь меня торопить - вообще ничего не получишь!
-Я - получил. Твой долг у меня купили. Мы заключили договор у нотариуса и тот мужик дал мне за твой долг три тысячи долларов. Все ж лучше, чем ничего!
У должника перехватило дыхание. Он пытался заглушить неприятный холодок новыми воплями:
-Ты нанял бандитов? Найдем и на них управу! Ты еще сидеть вместе с ними будешь!
-Миша, ты совсем ненормальный стал! С тобой разговариваешь по-человечески, хотя из-за тебя я на три тысячи долларов попал, а ты еще и с угрозами. Хотя тебе с этим жить! Тот мужик сказал, что согласно закона, я должен тебя предупредить о переуступке долга, чтобы ты не надумал платить мне.
-Вот еще! Ты мне еще за опись имущества ответишь! А знаешь, сколько стоило вывести из описи имущества все, на что можно обратить взыскание?
-Конечно! Могу только представить, сколько взял судья, чтобы установить, что плазменный телевизор за двадцать тысяч гривен, который ты только купил, принадлежит родителям твоей жены, у которых пенсия по семьсот гривен у каждого. И то, что ты машину срочно на маму оформил, тоже чего-то стоит. Тысячи полторы долларов, не меньше. Это ведь половина того, что ты мне должен! Короче, я не хотел с тобой встречаться, но тот мужик сказал, что так нужно. И последнее. Я не знаю, зачем это нужно, но он настоял. Я уже сказал, что из-за тебя я пострадал на три тысячи баксов, и ты уже сказал, что я на их возврат могу не рассчитывать. Или, может... – он вопросительно посмотрел на своего бывшего друга, но должник вместо ответа скрутил фигу.
- Понял, не могу! В этом случае тот мужик просил сказать, что ты лихоимец, и бог тебе судья! Все! Он сказал, что ты потом все поймешь!
Должник лениво ухмыльнулся:
-Это угроза?
Бывший кредитор покачал головой и быстро ушел. Должник с ухмылкой посмотрел ему вслед. Мужчина среднего роста и некрупного телосложения появился рядом с ним достаточно неожиданно:
-Меня звать Семенов Владимир Алексеевич, как звать вас, я знаю. Я с вашим бывшим другом заключил договор о переуступке права требования.
Миша повернул к Владимиру самодовольную рожу:
-А мне насрать, как тебя зовут! Бабки я платить не собираюсь!
Владимир кивнул:
-Спасибо, что достаточно быстро ответили на первый из незаданных мной вопросов. Тогда еще одна формальность, - он хотел что-то добавить, но должник перебил:
-Если ты сейчас же не уберешься, я вызову милицию!
Владимир улыбнулся:
-Вызывайте! Может, пока она приедет, успеете сочинить, чем я вам угрожал? Вперед, милиция очень любит ложные вызовы! Мне-то вам всего-навсего нужно отдать копию договора о переуступке долга. Чтобы знали, сколько и чего вы мне должны!
-Вам я ничего не должен!
Владимир протянул какую-то бумагу в файле:
-Вы можете ее взять, и можете отказаться. Можете порвать ее, до прочтения или сразу после прочтения, это уже не существенно. Мои права взыскания начинаются с того момента, когда я предложил вам взять эту бумагу. Возьмете - вам же лучше, нет - дело ваше. Все равно, то, как я протянул вам договор, уже заснято! Так вы берете?
Должник задумался, а Владимир терпеливо ожидал. Наконец, Миша взял документ, быстро просмотрел его и хмыкнул:
-Пять тысяч восемьсот баксов! Оппаньки! А вот этого не хотел? - он снова сворнул фигу. Владимир кивнул:
-Эта была последняя формальность. Вы озвучили сумму моих претензий к вам. От себя добавлю, что договор займа имеет еще одну неприятную особенность. Пеня. Полпроцента за каждый день просрочки. Пока был в силе судебный приказ, пеня не начислялась, но сейчас, когда государственный исполнитель вернул исполнительный документ, она снова пошла. Так что, каждый день ваша задолженность увеличивается на двадцать девять долларов, начиная с завтрашнего. Если что-то изменится - в договоре написано, где меня найти.
Миша демонстративно разорвал договор на мелкие кусочки и картинно высыпал их в урну. Владимир к этому времени уже куда-то исчез. У должника екнуло сердце. Если вдруг его начнут буртовать какие-то бандиты, он даже не знает, кому он должен! Он старался себя успокоить, что бандитов мог нанять и его друг, но ведь не нанял. А новый кредитор смотрелся не таким серьезным. Должник обдумывал вариант, а не залезть ли в урну и вытащить порванный договор, но быстро отказался от этой мысли. Бандиты-то его должны каким-то образом захватить. На работе он все время на людях, чужих в офис не пускают, дома тоже двери в квартиру стоят такие, что тараном час выбивать нужно. Да и тревожная кнопка охраны есть и дома и в офисе. Нужно только эту кнопку держать все время под рукой! И находиться все время в людных местах, а эту улицу особо людной не назовешь. Миша посмотрел по сторонам, и у него пересохло в горле. Улица была пустынной, словно все умерли. Спинной мозг среагировал быстрее, чем скованная ужасом голова, ноги сходу взяли такой темп бега, что одна из центральных улиц, на которой было полно народу, показалась уже через десять секунд, а еще через пять, Миша безумно вращая глазами, ворвался в кафе. Народу тут было прилично, но были и свободные столики. Кофе и пирожное было последним, что он запомнил отчетливо. И, сразу после этого - мерзкое металлическое звяканье, как будто кто-то неаккуратно размешивал чай в алюминиевой кружке. Миша открыл глаза. Он лежал на полу, на нем - только трусы и майка. Брюки, туфли и даже носки - исчезли, не говоря уже о верхней одежде. Рядом с ним - еще четверо таких же. А разбудил их настоящий бомж. Одежда - сплошные лохмотья, руки и лицо не видели мыла минимум месяц. А уж воняло это чучело так, что находится рядом с ним в маленькой комнатке, было просто невыносимо. Один из лежащих приподнял голову:
-Хорош колотить, урод!
Бомж пожал плечами и опустил огромный металлический чугунок, по которому он лупил алюминиевой ложкой. На его немытом лице возникло подобие улыбки:
-Ежели все проснулись, то я сейчас расскажу где вы, и...
Мужик, который возмущался звяканьем, мгновенно вскочил на ноги с намерением кинуться в драку, но что-то ему помешало. Похоже, что резкие движения ему были пока противопоказаны. Он со стоном опустился на пол:
-Гады, чем вы меня накачали?
Бомж спокойно пояснил:
-Я - такой же, как и вы, неплательщик долга. Хотя разница между нами есть. Я - банкрот. Я бы и хотел вернуть долг, да нечем. А вы - лихоимцы! У вас есть возможность вернуть долг, но нет желания.
-Тебе бы лучше заткнуться, за такие слова могут и пасть порвать! - неспокойный парень снова поднялся, но на этот раз не торопясь. Бомж пожал плечами:
-Пасть рвать - дело нехитрое. Вас пятеро, я один. А потом что делать будете? Кто вам расскажет, где вы, зачем вы здесь, как жить тут будете, и когда домой вернетесь. А может, хотите на улицу выглянуть? Смотрите! - он распахнул дверь и морозный воздух ворвался в маленькую комнатку, мгновенно ее выстуживая.
-Закрой, урод! Хорошо, говори, что знаешь, потом подумаем, что с тобой делать! – неспокойный мужик уже освоился в роли лидера. Теперь уже бомж хмыкнул:
-Ну уж нет! Я лучше схожу за дровишками, а вы пока осмотритесь здесь. Больно наглые вы, даже для лихоимцев, - и бомж очень быстро выскочил из дома, захлопнув за собой дверь. Через мгновение дверь снова распахнулась:
- Здесь во дворике рельс висит, а рядом с ним - кусок арматуры. Передумаете меня бить или убивать - постучите, я вернусь, - и дверь снова захлопнулась. Пока остальные медленно поднимались с пола, самый бойкий оказался у дверей. Он распахнул их в очередной раз, но на улице - около минус десяти, снег, босиком, одетым в трусы и майку особо не побегаешь. Да и не за кем. Может, бомж обогнул дом, но из открытых дверей его не видно. Холод заставил закрыть дверь. Неспокойный почесал в затылке:
-Он сбежал!
Об этом можно было и не говорить. Маленькая комната выстужена полностью, я пятеро раздетых мужчин дрожали от холода. Кто-то догадался прислониться спиной к грязной до омерзения печке. Жирная сажа тут же перекочевала на майку, но зато стук зубов быстро затих. Согревшийся подал голос:
-Меня зовут Виктор! Идите сюда, здесь хотя бы тепло. Думаю, что нас похитили, и будут держать, пока мы не рассчитаемся с долгами.
Миша подошел к печке и, не прикасаясь к саже, протянул руки к ней. Так греться дольше, но зато останешься чистым. Он тяжело вздохнул:
-Я тоже так думаю, но делать-то что-то нужно. Если тот бомж не врет, то он - наша единственная надежда. Или кто-то рассчитывает выбраться отсюда раздетым?
Еще один парень подошел к печке и положил на нее обе руки:
- Она уже погасла. Если мы не позовем этого бомжа, то через час здесь будет около нуля. А дров я здесь не вижу. Он сказал, что пойдет за дровами. Самое время! Если у кого-то не хватает мозгов, чтобы сразу лезть в драку...
Самый резвый, который пытался побить бомжа, уже понял свою ошибку:
-Все, замяли. У меня больше нет желания его трогать, а кто это попытается сделать - будет иметь дело со мной. Есть желающие? - он с вызовом осматрел остальных, но те спрятали глаза, - Осталось последнее. Кто будет лупить в рельс? - он в упор посмотрел на Мишу. Тот выглядел слабее остальных, но нахальства у него с лихвой:
-Ты и будешь! Кто этого бомжа прогнал? Ты! Вот и зови его обратно! - неспокойный сжал кулаки и сделал шаг по направлению к Мише. Тот, который назвался Виктором, стал у него на пути:
-Ребята, мы все попали в идиотскую переделку. Нас похитили, держат почти голыми в какой-то грязной избе. Мы не знаем, что нас ждет в дальнейшем. Поэтому, давайте не выяснять отношения друг с другом. Если что-то нужно сделать, а не хочется - бросаем жребий!
Неспокойный остановился:
-Согласен! А как быть со жребием? Спички - исключено...
-Выбрасываем на пальцах. Складываем то, что получилось у всех, и начинаем считать с меня...
-А почему с тебя?
Виктор покрутил пальцем у виска:
-Нет разницы, с кого. Хочешь - давай с тебя! На ком остановится счет, тот и идет колотить в рельс!
Пока они спорили, Миша начал осматриваться в помещении. Маленькие грязные окна пропускали света очень мало, поэтому, несмотря на солнечный день в комнате полумрак. На грязных стенах висели абсолютно новые, аккуратно сделанные стенды. Один взгляд на них и Миша криво улыбнулся:
-А тебя зовут не Виктор!
На стенде фотография каждого из присутствующих, а также кратко изложено у кого и сколько они заняли, на основании каких документов с них нужно взыскать эти суммы, а также, от какого имущества они успели избавиться, и на кого они его переоформили. На минут пять-десять все забыто и пленники изучают вывешенные копии документов. Неспокойный снова справился раньше остальных:
-Ребята, скажу честно, все, что здесь написано про меня - чистая правда. Ломать стенд и бить стекла не советую. Во-первых, нечем, а бить голыми руками - себе же дороже. Во-вторых, мы босиком, поэтому стекло на полу нам будет не в жилу. Пусть висят. И чтобы мы были честны друг с другом, пусть каждый скажет, не придумали эти бандиты чего-то лишнего, не переврали факты. Михаил Васильевич...
Миша перебивает:
-Давай только по именам. Я - Миша, ты - Валерий. Там - все правда, но это не дает им права нас похищать! Ничего, в прокуратуре с этим разберутся!
Парень, который предложил жребий, напомнил:
-Вам не показалось, что начало холодать? Бросаем жребий, иначе замерзнем!
Бить в рельс выпало Валерию. Тот хотел возмутиться, но Миша его останавил:
-В следующий раз жребий бросаем среди четырех оставшихся, потом среди трех, и так, до тех пор, кока не закончим круг. Валера, ведь по совести, ты должен звать того бомжа?
Тот огрызнулся:
-По совести, мы должны были заплатить долги, и не встречаться в этой халупе!
Он вдохнул побольше воздуха и выскользнул наружу. Через пару секунд стекла начали противно ныть от ударов в рельс. Миша тяжело вздохнул:
-У нас нет шансов удрать. В полной тишине звук рельса слышно километров за пять-десять. Они бы не позволили нам бить в рельс, если есть люди поближе. Парни, мы крепко влипли!
В двери ввалился насквозь промерзший Валерий. Остывшая печь больше не грела на расстоянии, поэтому ему пришлось собрать на себя достаточно много сажи, чтобы согреться. Только через пару минут он смог что-либо сказать:
-Если мороз усилится, то на арматуре останется кусок кожи с ладони! Я надеюсь, что тот бомж меня услышал!
В двери постучали, но никто из лихоимцев открывать не собирался. Прошло несколько секунд, после чего за дверью прозвучал смачный мат и грохот падающих дров. Дверь открылась, и бомж вошел со сравнительно маленькой охапкой дров. Он недовольно фыркнул:
-Вот ведь люди! Для них дрова тащишь, а им лень дверь открыть! Что, лихоимцы, передумали меня убивать? - он, не ожидая ответа, пошел к печи. Там уже осталось только чуть-чуть тлеющих угольков, - Чего вы так долго решали? Еще минута - и пришлось бы заново разжигать, а это процедура не из приятных, - он подложил несколько поленьев и начал раздувать огонь. Валерий не выдержал:
-Ты должен рассказать нам...
Бомж перебил:
-Ага, должен! Согреть, накормить, вынести парашу! Мне за это платят двести гривен за сутки, которыми и погашают долг. За ваш счет, лихоимцы! Видели, под вашими проделками дощечки? Каждый день я буду писать мелом, сколько вы должны...
Теперь уже перебил Валерий:
-И кто тебе платит?
Бомж крякнул:
-Ты дурак, или только прикидываешься? Кредитор ваш и мой, Семенов Владимир Алексеевич, кто же еще! И никто вас не похищал, а сами вы приехали сюда, кто от кредитора спрятаться, а кто на паломничество. Все, лихоимцы, разгорелась печка. Сейчас остальные дрова принесу. Жрать варить ставить? Только имейте в виду, в этой печи жратва варится очень долго. Чтобы пожрать, нужно за три часа побеспокоиться!
Миша чувствует, что в его животе заурчало:
-А что есть?
Теперь уже бомж веселился от души:
-Перловка! Вместе с вами мешочек приехал на пятьдесят кг. За это с вас Семенов Владимир Алексеевич не берет ни копейки, а как съедите его - он долг прощает и развозит вас по домам!
Валерий снова пытался броситься на бомжа, но вовремя вспомнил о договоренности:
-Издеваешься?
-А зачем мне это? У меня работа, грязная, не совсем для меня привычная, но ведь жить-то нужно. Владимир Алексеевич обещал по результатам работы взять на работу в основной штат на гораздо большую зарплату! Ребята, но вы же сами в суде настаивали, что нет у вас ничего - ни имущества, ни денег, ни работы! По нашим законам заставить вас что-то делать нельзя. Не хотите работать - не работайте, не нравится еда - не ешьте. А вот гадить вы все равно будете каждый день! Да и мерзнуть вам нельзя! А раз так - работы у меня хватит! А бомжом меня называть не нужно, то, что на мне - это спецодежда, я в ней уже два выпуска сделал, ваш третий будет. А потом мне выдадут новую.
У Миши предательски задрожал голос:
-А что было с теми выпусками?
-А вот это Владимир Алексеевич говорить не разрешает. Коммерческая тайна! Хотите, зовите меня Андреем. А с кашей - это серьезно! Котелок видели? Ложку тоже? Так вот, это - в единственном экземпляре. Я варю кашу, вы ее едите, кто сколько сможет. Второй раз варю, когда горшок будет пустой. Хоть одна крупинка окажется на полу или в параше - мне приказано сварить еще один горшок, но уже не из бесплатного мешка. У меня есть еще два, за крупу в них ваш долг будет увеличиваться. За неаккуратность в еде наказание - по десять баксов с каждого за горшок каши, и я не буду разбираться, кто пытался скинуть еду. И последнее. Кроме перловки у меня ничего нет. Ни соли, ни чая, так что меню у нас будет достаточно однообразным - перловка и вода, чтобы ее запивать. Чашек у меня нет, так что будете отпивать из ведра.
Миша спрашивает:
- Ты сказал, что мы сами приехали. И где же наши вещи, ключи от машины, обувь?
Андрей покачал головой:
-У жены своей спрашивай! Где одежда, где обувь! Откуда мне знать, где вы раздевались. Не в этой избе это точно! Мое дело дрова для вас рубить, печь топить и жрать готовить. Еще - воду приносить и парашу выносить! Все! Все остальное - за дополнительную плату!
-Что значит, все остальное?
-Вы ведь не одинокие. Жены, дети, родители у вас есть. Можете передать им, что все у вас хорошо, что ни в чем не нуждаетесь, отработаете долг и вернетесь домой.
Валера заорал, сжав кулаки:
-У нас не все в порядке! Мы хотим вернуться домой и не собираемся отрабатывать долг!
-Эту информацию можешь оставить при себе! Ее я передавать не буду ни за какие деньги!
-Ты хорошо подумал? А если попытаемся договориться?
-Очень нужно! Может, у тебя бабки есть? Плату, то я получу после того, как вы этот мешок сожрете, или рассчитаетесь с Владимиром Алексеевичем.
Миша спросил:
-А какой прок твоему шефу прощать нам долг, если мы съедим мешок перловки?
-А ты сначала съешь, милок, первую порцию перловки без соли, да представь, что жрать тебе это минимум месяц, одной ложкой всем пятерым, да еще и подбирая каждую крошечку. А потом учти, что все это время вы будете сидеть здесь безвылазно весь месяц, впятером на семи квадратных метрах, что телевизор, книги и прочие блага цивилизации здесь не предусмотрены, что мыться и менять белье вы здесь не будете. Кстати, имейте в виду, что я, после выноса параши, тоже руки не мою. Не потому, что я засранец, а потому, что негде. И последнее. Если кто-то из вас уговорит родственников рассчитаться за него, мешок перловки придется доедать оставшимся!
После этих слов у всех лихоимцев холодок побежал по спине, хотя и разгоревшаяся печь хорошо прогрела комнату. Наконец, повисшее молчание нарушил Миша:
-А если мы все-таки доедим этот мешок и освободимся? Твоему шефу большой срок колется! За похищение людей, за издевательства, за вымогательство!
-Это его проблемы. А вам кашу варить? Или передать родным что-то хотите?
Валера что-то подсчитал про себя:
-Андрей, сколько человек может съесть перловки за день в пересчете на сухую? Надеюсь, это не коммерческая тайна?
Тот широко улыбнулся:
-Нет, конечно! Грамм двести пятьдесят триста!
Валера ожесточенно почесал затылок:
-То есть, если все пятеро будут жрать ее до конца, и ни крошки не уронят, то нам нужно будет просидеть здесь не меньше месяца! Ребята, вы как хотите, а я - пас! Цинга нас убьет раньше! А учитывая то, что первые симптомы - нарушения зрения и координации движений, расшатывание зубов, то с двадцатого дня мы будем жрать только из платных мешков, это я вам, как врач, говорю! Вы как хотите, а я хочу связаться с родственниками. Жизнь не стоит никаких денег! Андрей, я хочу знать, как вы передадите мое сообщение родственникам?
-Сниму на цифровую камеру, потом прокручу кому нужно на экране. А потом покажу вам то, что вам передадут они!
Нужно ли говорить, что через пять часов в маленькой избушке встретились трое. Владимир Алексеевич, Андрей и Валера. Владимир Алексеевич был лаконичен:
-Ребята, вы молодцы! Надо же, уже третий выпуск лихоимцев, а бесплатной кашки никто даже не попробовал. Андрей, ты хоть варить ее умеешь?
zolota
Источник: pikabu.ru/story/
