В моей жизни есть очень гадкий период из детства, о котором я никогда и никому не говорил. Это сейчас я бравый мужик, полный сил, способный проломить башку парой ударов в крошку, а тогда я был ребенком, худым и неуверенным в себе пацаном девяти лет.
Вечер, гоняю с ребятами мяч во дворе, родители уехали на дачу, обещали вернуться в десяти вечера и наказывали зайти к соседке и заночевать у нее, если запозднятся. Соседка, тетя Маша, вечно воняющая чесноком и каленным маслом, к ней идти мне не хотелось.
Во дворе девчонки играли в классики, прыгали на одной ножке по цифрам или играли в резиночку, джамбо, и верю-неверю.
Мальчишки играли в мяч или тарахтели в войнушку, обычная палка для меня тогда была и автоматом и луком со стрелами и волшебным посохом мага и хоккейной клюшкой, простая обычная палка, все зависело только лишь от моей фантазии, как я приму эту палку.
Я нашел майского жука и держал его в спичечном коробке, это была моя гордость, многие мальчишки пытались выманить и обменять жука на увеличительное стекло, милицейский свисток или вкладыши от турбо, но я знал цену жуку, а вкладыши у меня были.
Мы гоняли в футбик, бегали запыхавшиеся, взмыленные, вытирали руками лицо, от чего были черные от пыли, но такие блин счастливые!
После того как мяч был еле различим в сумерках и играть стало невозможно, все разбрелись по домам, оставшиеся ребята сели на дворовую скамейку и стали травить страшилки.
Спустя пол часа, Борьку позвала бабушка с окна, Борьку мы кстати звали - "Бамбук", он был худой и длинный, они всегда по воскресеньям приглашали меня смотреть утиные истории про Скруджа Мак Дака, Чип и Дейла и Охотники за привидениями. У них дома всегда пахло котлетами и я мечтал о том, чтобы остаться у них жить, потому что дома жрать было нечего.
В тот вечера все разбрелись и я остался один на скамейке, уже темнело, сидел и смотрел на зажигающиеся огни в окнах моего дома, я знал каждое окно, вон Борькино, его бабушка там что-то стряпает на сковородке, вон на втором этаже дядя Толя, как всегда дрючит Лешку по урокам и даже видна Лешкина лысая башка в окне на балконе за столом.
Я сидел и смотрел в теплые окна, где был семейный быт, родители любящие своих детей, румяные бабушки стряпующие пирожки и запах, этот непередаваемый запах вечернего двора.
У меня дома никого не было, окна были темные, я сидел на скамейке у подъезда и ждал, пока вернутся родители. Не хотелось мне идти к соседке, вот и ждал, до победного. В руках у меня были вкладыши с машинами от жвачки турбо, понтиак, тоёта, ламбо, которыми я очень гордился! Это был реальная ценность среди пацанов моего возраста, мы играли в хлопушки (вкладыш ставился на плитку в подъезде и мы хлопали по вкладышу ладонью, у кого он не переворачивался от потока воздуха, тот проигрывал вкладыш.)
Мы играли не на жизнь, а на смерть, называли друг друга - хлюздапером, если кто бил запрещенной книжечкой или поддувал вкладыш, в ходу были такие слова как - "хлюзда", "сифак", "крах", даже считалочки считали, кто будет бить первым.
Эники, бэники, судо камо! Афель, бафель, до-ми-но! тики, дрикки, дармма-тикки, Ду-шан-бэ!
Душанбэ не нравится выходи кра-са-вит-ца!
Из темноты дворов вылез мужик, сел рядом.
- Малой, как звать?
Я: - Сережа
- Что домой не идешь?
Я: Родители на даче, жду, папа сказал идти к соседке, я не хочу, папу жду
Он закурил, я помню его лицо сейчас в мельчайших подробностях, широкий лоб, даже какой то масленый, голубые глаза и розовые щеки.
- А если папа не приедет, так и будешь сидеть до утра?
Я: Не знаю! (в тот момент мне реально было страшно, что папа не приедет, но тешил себя надеждой, что на крайний случай пойду к соседке).
- Слушай малой! знаешь кольцевую? Там девятиэтажки, у меня там сестра живет, она работает на фабрике где выпускают жвачки Турбо! Можно у нее переночевать, хочешь? Утром заберешь стопку жвачек которые еще не продали, там вкладыши с новыми машинами, у твоих друзей точно таких нет.
Будучи ребенком, я офигел, новые выпуски вкладышей! жвачки! Я пошел с ним, мы зашли в подъезд, поднялись на 9-ый этаж где не работала лампочка и эта тварь предложила пососать мне х"й.
- Попробуй! ты же никогда не пробовал, вдруг тебе понравится? говорил он мне.
Я стоял у лифта в шортах, смотрел на его член и думал, как мне свалить, плечом нажимал на кнопку вызова лифта и думал, что мне п"здец.
Когда лифт ехал, слыша его шум, мужик немного успокоился и перестал меня уговаривать.
Двери лифта открылись, я буквально упал в него и нажал кнопку "1" вниз.
Почему-то, меня не трясло, не было страшно, я просто доехал до первого этажа и вышел, отодрал от щита доску и вышел с ней в руках во двор, где прям у самого подъезда меня встретили два милиционера.
Они посмотрели на меня круглыми глазами и спросили зачем мне палка. Я сказал, что дядя на девятом этаже предлагает мне пососать. После чего они стали расспрашивать меня более подробно, что за дядя. Я все рассказал.
Один сотрудник остался на первом этаже, второй поехал на лифте на 9-ый этаж.
Спустя пять минут его вывели в наручниках, с разбитой мордой.
Я сидел в участке и меня спрашивали, писали, спрашивали, писали, потом появились родители, вообщем, мы сидели там почти до утра.
А дядя Валера, как я понял его зовут, говорил, что просто хотел не оставить ребенка в беде.
Дядя Валера, если ты сукин сын жив сейчас, я просто хочу тебе сказать, не попадайся мне на пути, потому что я тебе хребет сломаю. Кстати, имя его не изменил. Валерий Лошманов, голубоглазый педофил, жив еще или нет, не знаю, но знаю точно, встречу, убью.
©rus.region777
