А я как сейчас помню: первую совесть у меня хулиганы отобрали, вместе с деньгами на хлеб и молоко, когда я во втором классе в магазин пошел. Потом догнали.
- На, - говорят, - забирай свою совесть обратно - замучила она нас. И деньги забирай тоже.
Деньги я конечно сразу забрал... А вот совесть оставил хулиганам - иначе б они снова 50 копеек у меня отняли.
Так я и ходил без совести до четвертого класса. Я до сих пор так и не понял, по каким признакам родители это заметили, но однажды вечером отец, доставая ремень, сказал: «Совести у тебя нет!»…
Оправдываться я тогда не стал. Да и что толку было оправдываться. Получил ремня по полной программе, и на утро мы пошли в «Детский мир» покупать новую совесть 27-го размера… А продавщица и говорит: - Разве ж на вас всех, бессовестных, совести напасёшьси?.. Нету у нас совести 27-го… Есть только 24-й.
Пришлось мне носить совесть 24-го размера. Давила она безбожно. Помню, из-за ложки варенья спертой из холодильника мучился целую неделю, как юный Владимир Ильич, пока не признался родителям…
А родители как раз были довольны, ведь успеваемость моя пошла в гору, стал я вежлив и обходителен со старшими, золотым ребенком, короче говоря, стал…
Так продолжалось до 6 класса. И не было ничего странного в том, что, когда у меня на уроке физкультуры кто-то вместе со сменкой и портфелем умыкнул совесть, я был несказанно рад.
Весь день я бегал по школьному коридору и дерзил учителям, а вечером первый раз попробовал курить. Запах табака меня и выдал. Отец сразу понял, в чем дело, и снова достал ремень.
А на следующий день мы снова пошли в «Детский мир». В «Детском мире» многое изменилось всего за 2 года, и советской совести тут больше не продавалось – ее вообще сняли с производства, когда СССР прекратил существовать.
Западные специалисты, приехавшие на завод по производству совести, долго удивлялись – как можно было выпускать совесть морально устаревшую еще лет 30 назад?
Но о западных специалистах я узнал гораздо позже, уже когда учился в университете, а пока – я стоял перед витриной с отцом и разглядывал импортные, хорошо упакованные, качественно собранные совести… Каждая из них стоила как пол папиной зарплаты, но как все они мне нравились! Я даже устроил скандал – думал отцу станет стыдно за меня, и он купит мне одну из этих совестей… Но отец был непреклонен. Мы пошли на китайский рынок, и там купили совесть, на которой крупными буквами было вышито слово «Аbibas»…
К седьмому классу китайская совесть совсем износилась. Местами она протерлась до дыр, и из этих дыр выпирали самые неприглядные черты моего характера. В общем, когда я потерял ее на пляже, я не расстроился.
Факт пропажи совести я решил скрывать от родителей, ибо к тому времени я уже понял, что без совести живется гораздо проще и лучше. Все шло хорошо, пока в девятом классе я не явился домой поздно вечером, и, обдавая родителям перегаром, продекламировал: ик… а што вы халети от чылавыка у которога нет совести, мамаша?..
Совесть мне купили на следующий день. Фирменную. Самую качественную. Стоила она, конечно, не как новые Жигули, но не меньше десятой их части. Утром, я понуро напялил ее на себя и поплелся в школу. Дорога пролегала через гаражный массив. Здесь я, оглянувшись по сторонам, снял совесть и спрятал ее в сугробе между двумя гаражами.
Так у меня и повелось – утром я прятал совесть в сугроб, а вечером откапывал ее, и приходил домой уже с совестью.
Родители ничего не замечали, и хвастались перед знакомыми, посмотрите мол, какую мы совесть ребенку купили.
Летом я стал прятать совесть в высокой траве возле тех же гаражей. Так все и продолжалось до девятого класса. А что же случилось в девятом классе, спросите вы? В девятом классе у моего приятеля появился обалденный кассетный плеер! Я несколько дней ходил сам не свой, а потом отвел приятеля в сторону и говорю:
- Миха! Давай меняться! Ты мне плеер, а я тебе… а я тебе…- А ты мне? – подхватил Миха.- О! Хочешь совесть мою?
Я знал, что Миха всегда с завистью смотрел на мою дорогущую совесть. Ему родители все еще покупали китайский ширпотреб каждый год. Как-то он даже брал у меня совесть потаскать на пару дней в школе – хотя и не мог понять зачем. Впрочем, сам я ей тоже иногда пользовался, например, когда надо было срочно закрыть пару троек к концу четверти или подготовиться к олимпиаде по истории… Конечно, Миха поломался для приличия, но в итоге в тот я пришел домой с плеером, а Миха с моей совестью…
Родителям я сказал, что плеер нашел на улице, они поверили. Да и кто мог подумать, что обладая такой (!) совестью, я смогу соврать… К плееру я достал несколько кассет «Сектор газа» и слушал их на уроках… Мне завидовал весь класс, а я почему-то начал завидовать Михе: он уже через месяц после обмена выучил все учебники по трем предметам и победил на трех региональных олимпиадах… Говорил, что ему просто стало совестно за свое незнание. Когда же он поехал на всероссийскую олимпиаду по физике и занял там с МОЕЙ совестью первое место, мое терпение лопнуло. Я пришел к нему и говорю:
- Отдавай мою совесть, Миха!
Миха помялся немного, вид его сделался виноватым, и он ответил, опустив глаза:
- Извини, у меня ее в поезде ночью вытащили, когда из Москвы ехал… - Врешь!- Да ты сам подумай, разве я, будь у меня твоя совесть сейчас, мог бы врать?
В тот вечер я с горя напился. Родители снова все поняли. На все расспросы – я отвечал, что, мол, потерял совесть совсем – поэтому и напился…
Покупку новой совести отложили до отцовской зарплаты, и пятого числа мне купили недорогую, но качественную совесть. Для надежности и чтоб я ее снова не потерял, мама каждый вечер пришивала ее к свежему нижнему белью. Так что утром, вместе с чистыми трусами я надевал свою совесть.
Все шло замечательно, пока в 11 классе я не начал встречаться с девушкой. Я красиво ухаживал за ней целых полгода, дарил ей цветы, водил в кафе. Все было чинно, все манеры я передирал у героев мексиканских сериалов, и это дало свой результат.
Первый секс у нас с ней был на чердаке моего дома. Все было так романтично – старые оконные рамы, сваленные в углу и мое пальто брошенное сверху…
В общем, свою очередную совесть я потерял вместе с невинностью и трусами на чердаке. Сколько не силился найти – так ничего и не получилось…
Моя первая любовь вскоре тоже была потеряна, она отвесила мне пощечину (я так и не понял за что), обозвала бессовестным и ушла от меня к Михе.
Потом у меня было еще несколько совестей. Всего я насчитал 22, может какую забыл. Некоторые из них ломались сами, некоторые снашивались. Две совести я выбросил в приступе гнева в окно. Одно время я продавал совести: знакомый привозил из столицы по дешевке, а я толкал их подороже. Я не знаю, было ли это этически правильно - продавать совести. Я вообще мало что понимаю в совести, но одно я знаю точно – без совести жить всё-таки легче, хотя иногда и немного грустно.
©inko8gnito
