Я скорее всего об этом уже рассказывал, но эта история достойна того, чтобы о ней ещё раз вспомнить. Было это всё тогда же в начале девяностых, на судне в море. Условия у нас были спартанские, хотя, я думаю, что даже у спартанцев была возможность помыться. Но, всё по порядку. Мы работали на рыбе и от нас воняло знатно на весь атлантический океан. Как-то судостроители не позаботились о горячей воде на нашем судне, но без этого не случилась бы эта история, за что им спасибо и не дай бог одновременно. История трагическая и сильная половина человечества поймёт почему.
Была у нас на судне баня. Врубали её раз в две недели и это было просто счастье какое-то. Судно это вам не "Сандуны" всё вокруг железное, включая двери и стены. Было бы чересчур если бы ещё и скамейка в бане была железная, поэтому она была сделана из тонкого бруса. Деревянная то бишь.
Все мы с какими-то своими тараканами в голове, а в море так для них вообще раздолье - люди по полгода в рейсе, всякое бывает. Но, в данном случае, так как команда состояла из пятидесяти девяти членов экипажа (были и женщины, но щас не об этом), некоторые ждали когда схлынет основная толпа и приходили попозже. Одним из этих "попозже" был Коля. Старый бывалый матрос, повидавший на своём веку.
Я уже закончил с парилкой и стоял под освежающим душем. Коля, разделся, зашёл в парилку и шваркнул дверью посильнее, чтобы пар не выходил. Пока я вытирался огромным вафельным полотенцем, кто-то заходил, кто-то выходил и меня периодически обдавало жаром из парилки. Людей уже оставалось мало, как вдруг из парилки раздался душераздирающий крик. Ну, обжёгся, подумал я. Бывает в бане. Открыл дверь на предмет не летально ли зажарило Николая. Он сидел в какой-то неестественной позе посередине скамейки и плакал. "Я тоже домой хочу" - хотел поддержать я Николая как, вдруг, он заорал: "Яйцоо-о ссука!"
Я понимал, что речь идёт не о курином яйце, что сильно осложняло спасение Николая. Максимум на что я был в этот момент способен - это заглянуть под скамейку с расстояния. Пока я бегал и то открывал двери, то закрывал, у меня в голове беспрерывно пульсировал вопрос "Как?!"
С точки зрения физики и физиологии в частности, как оно там застряло было понятно. Легче от понимания не становилось ни мне, ни тем более уже очень плохо выглядящему Николаю. Надо было всего-то навсего взять картонку, но Коля не взял и получилось то, что получилось - оно сначала провисло, потом набухло и назад уже никак. А он ещё встать пытался с размаху, в общем, там всё было очень сложно. А как это больно, я даже представить не могу, да и не хочу. Я первый раз в жизни видел, как человек плакал без слёз. Они у него очень быстро кончились.
Дверь, конечно распахнули, сбегали к кочегарам, те вырубили трубу из котельной в баню, позвали врача. А ситуация такая не особо медицинская - это же не отрезать. А доктор был готов. Коля всячески сопротивлялся и оперным меццо-сопрано всем сообщил: "Только через мой труп". Доктор тоже красавчик, хотел остудить ситуацию помахиванием полотенца. Ага, в бане.
Я человек нервный и вскоре ретировался, ибо всё что я мог я уже сделал. Смотреть на то как всё это добро будут доставать желания у меня не было никакого. Как рассказывали очевидцы ситуацию решил стакан с холодной водой. Ну как решил?! Там был вариант, что Коля до конца жизни говорил бы неправдоподобно высоким голосом. Доктор и скальпель принёс. Тому лишь бы чего отрезать. Коля сам рассказывал, помню, что очень боялся чихнуть и я его прям очень хорошо понимаю.
В общем, двумя монтировками немного растянули доски в разные стороны, плюс эффект съёживания от холодной воды и Коля вышел из бани в полном составе. Смеялись конечно потом, но насколько не смешно было в тот момент самому Коле я даже боюсь представлять. И это хорошо, что не качало. Уйти в море матросом, а вернуться оперным певцом - такого в истории мореплавания ещё никогда не было. А у Николая были все шансы!
©langovoy
